Клим Пантелеевич кивнул и перешёл на английский:
– Господин комиссар, если вы считаете, что преступником является мистер Баркли, то тогда возникает два вопроса: первый, куда он высыпал эти двадцать пять-пятьдесят граммов соли, чтобы освободить солонку и наполнить её гидроксиламином? И второй, где он ранее хранил гидроксиламин?
– Да никуда я ничего не сыпал! Мистер Ардашев, вы в своём уме? – прокричал американец.
– Послушайте, мистер Баркли, – прошипел Войта, – вам точно надо бросать пить. Вы очень туго соображаете. Мой шеф, как раз сейчас, доказывает вашу невиновность.
– О! В самом деле? Прошу прощения, – прошептал банкир.
Не обращая внимания на возгласы подозреваемого, полицейский сказал по-немецки:
– Логика в ваших словах, сами понимаете, есть. Да, соль он мог высыпать, куда угодно, хоть в свой картофельный суп, если бы он его заказал. Но, кстати, от супа он отказался. А вот где он хранил яд?
– Господин комиссар, я прошу вас тщательно обыскать мистера Баркли и, в случае, отсутствия у него кристаллического вещества, подобного тому, что находятся в вашем конверте, не задерживать его. А завтра он обязательно явится к вам для допроса.
– Что ж, поясните этому янки на его лягушачьем языке, что ему придётся вывернуть не только карманы, но и исподнее. Пусть шлёпает за мной в комнату для лакеев. Посмотрим, сколько камней он держит за пазухой, – усмехнулся офицер.
Ардашев попросил Баркли пройти вместе с комиссаром для обыска. Тот кивнул и скрылся за дверью. Пока их не было, Клим Пантелеевич подошёл к Эдгару Сноу и Лилли. Обсудив с ними что-то, он направился к кельнерам, галдевшим, точно испуганная стайка соек. Задав им несколько вопросов, частный детектив удовлетворённо кивнул и положил под язык красную конфетку ландрина. Минут через десять вернулся американец и полицейский.
– Что ж, господин Ардашев, – выговорил офицер. – Вы оказались правы. Никаких следов кристаллов соли или другого вещества ни в карманах, ни даже в швах подозреваемого не обнаружено. Несмотря на это, я вынужден его задержать. Против него имеются конкретные показания, и от них никуда не деться. Завтра в десять его судьбу решит следователь и прокурор. Приходите в полицейское управление на Александерштрассе, дом пять.
Неожиданно с места вскочил Эдгар Сноу.
– Господин комиссар, – заявил он, – я могу засвидетельствовать под присягой, что через два столика сидел посетитель, который пришёл с саквояжем. Зачем держать с собой? Он мог оставить его в раздевалке или у метрдотеля. Скорее всего, он ему нужен был для того, чтобы высыпать в него соль и наполнить солонку ядом.