После возвращения Бэзила из Кале атмосфера в «Луксоре» накалилась. Том сказал, что Гончаров и мисс Морелли за ужином буквально испепеляли американца взглядами. Кэтрин ничего такого не заметила, упиваясь впечатлением, которое произвело на присутствующих ее платье цвета последнего вздоха жако.
Они с Томом тихо переговаривались в холле, пока их внимание не привлек владелец отеля, который озабоченно рылся в конторке, вываливая на столешницу содержимое ящиков. Лоб старика блестел от пота.
– Ничего не понимаю, – бормотал Шабо. – Еще утром револьвер был на месте. Бичем, это вы его взяли?
– Нет, сэр.
– Тогда куда, черт возьми, он подевался?
– Возможно, кто-то замышляет новое убийство, сэр, – невозмутимо ответил Том. – Один из постояльцев мог о чем-то догадаться, и сообщник Дюпона намерен заставить его замолчать.
Представив дуло револьвера у своего лица, Китти мигом взлетела на второй этаж и, оказавшись в номере, заперлась на ключ. Почти сразу она вспомнила, что Калверта это не спасло – в конторке есть запасная связка ключей. Девушка метнулась в гостиную, вытолкала пуфик для ног в коридор и приперла им дверь. Пуфик, конечно, не остановит убийцу, зато Китти успеет позвать на помощь.
Если бы дело было лишь в людях, похитивших картину, она бы так не переживала. Но первая мысль, которая пришла ей в голову после слов Тома, мысль, которую она всеми силами гнала от себя, назойливо возвращалась в образе Элайзы Рипли, твердившей: «Что, если это всё-таки Бичем подмешал Калверту яд, а теперь испугался, что ты его разоблачишь? Что, если он хочет убить тебя?»
«Нет, неправда! Мы любим друг друга», – возражала Китти призрачной подруге, однако страх сжимал ее внутренности, не давая дышать, как самый безжалостный корсет. Она потушила свет и не раздеваясь опустилась в кресло. Сон этой ночью в ее намерения не входил.
К счастью, на жизнь Кэтрин Найтли никто не покусился, и к утру она даже задремала. В Салон Муз она спустилась с единственной целью – убедиться, что все постояльцы отеля еще живы. Китти без аппетита прожевала круассан, делая вид, что не замечает вопросительных взглядов Тома. Глупо было думать, что он убийца…
– Я съезжаю, – объявила она после завтрака. – Бичем, подыщите мне другой отель.
Шабо заволновался:
– Но позвольте, мадемуазель Найтли, неужели вам плохо в «Луксоре»?
– Убийство моего брата – не в счет?
– Прошло четыре дня, вы не торопились уезжать, – заметил Бэзил. – Что изменилось?
Китти взглянула на хозяина отеля:
– Вы не сказали им?
– Не стоит волновать гос…
– Не сказали о чем? – перебила Лючия.