В Нижнем Новгороде всех арестантов вывели из вагонов и построили также, как и первоначально при выводе их острога. Потом им разрешили попрощаться с немногочисленными сопровождающими, опять проверили по спискам, и колонна арестантов двинулась на Пермь. Несколько подвод везли вещи арестантов и необходимое тюремное хозяйство, предписанное судом.
В дороге многим арестантам становилось плохо, и фельдшер, сопровождавший эту колонну, помогал, чем мог. Чаще всего больного сажали на подводу и везли несколько километров, пока ему не становилось лучше.
Этот длинный путь лежал через Екатеринбург на Томск. Начальник колонны торопил своих подчиненных, чтобы те по возможности ускоряли движение колонны с целью прибыть к месту назначения до суровых сибирских морозов. Больше всего хлопот конвою доставляли арестанты уголовники. Они вступали в пререкания с офицерами, а те в отместку применяли к ним рукоприкладство. Порой над колонной уголовников раздавалась длительная брань, не прекращавшаяся часами.
В отличие от уголовников ссыльные, то есть политические вели себя спокойно, помогая друг другу в этих тяжелых условиях.
И Семен всё больше и больше задумывался над тем, что вот он молодой и крепкий мужик, выросший в сельской местности, никогда не жаловался на свое здоровье и то испытывал сейчас усталость и ломоту во всем теле после длительных переходов, а каково им, арестантам в кандалах и наручниках. Но служба есть служба, и ее надо исполнять, несмотря ни на что.
От усталости у Семена возникало ко всему безразличие, но отдохнув немного на постоялом дворе, он опять возвращался к своим повседневным делам. Когда колонна арестантов прибыла в Томск, ее разместили в большом пересыльном пункте для дальнейшего распределения отбывания наказания, предписанного судом всем арестантам. Группу уголовников в количестве 95 человек, осужденных на каторжные работы, необходимо было доставить на шахту в Кемерово. Охрану этой группы возглавлял офицер, ему помогал унтер-офицер и пять конвойных, в числе которых был и Семен Зуев.
В Сибири уже стояла глубокая осень, и офицер торопил группу, все время напоминая о приближающихся сибирских морозах. К декабрю группу доставили в Кемерово и сдали местному начальству, согласно сопроводительным документам. На этот раз всё обошлось благополучно. Не было ни потерь, ни побегов, никто не умер в дороге. И конвой стал возвращаться назад этой же дорогой, но только на перекладных и почтовых тройках за государственный счет. Офицер от конвойных ехал отдельно, а их группу возглавил унтер-офицер.