– Спасибо, что предупредил, – кивнула Ганга и стала размышлять. Ее принимают за вампира? Почему? И кто это такие? Но спрашивать у узкоглазого попутчика она не стала. Придет время – узнает. Вместо этого она спросила другое:
– Лу Мин, а почему караван идет днем в жару, когда ночью и прохладно, и не душно?
– Ночью, госпожа, приходят разные твари и нападают на верблюдов. Не отобьемся. Караван растянут в ниточку. То тут нападут, то там… Вырежут верблюдов, и караван станет. А днем они прячутся, можно хоть и жарко, но идти без опасения. А на стоянках мы верблюдов загоняем вовнутрь и ставим «пугалки» от хищников… Вы, кстати, ничего не чуете? Тут часто попадаются нерчи.
– Нет, Лу Мин, рядом этих тварей нет. Я держу дорогу под контролем.
Ганга посмотрела на небо. С небосвода жарило немилосердно. Казалось, на песке можно жарить мясо, так он был раскален. Снежный эльфар уже шатался, но брел, тупо глядя себе под ноги. Ганга его не жалела, но иногда накрывала пологом, и он приходил в себя. Путь казался бесконечным в бесконечных песках. Но Ганга, привыкшая к просторам своей степи, на это не обращала внимания.
Лу Мин частенько бросал на нее удивленные взгляды, и она его понимала. Все изнывали от жары, истекали потом, пили подкисленную воду, а она как ни в чем не бывало шагала себе и шагала, не испытывая неудобств или проблем с жарой. Энергетический запас падал медленно и был весьма большой, так что она могла позволить себе идти, периодически накрывая себя пологом прохлады.
Кроме того, она выросла среди орков и не знала, что такое дискомфорт. Ее не смущал запах пота в подмышках и вонь грязных портянок. Могла спать на ходу, есть все подряд и легко переносить тяготы длительных переходов. Это могли делать и беременные орские женщины. Могла и Ганга.
Лу Мин иногда чувствовал исходящую от нее прохладу и несколько раз приближался к женщине несколько ближе, чем нужно. Но Ганга кидала на него красноречивый взгляд, и он тут же отходил.
Наконец узкоглазого сменил воин, слезший с верблюда и идущий пешком. А Лу Мин ушел вглубь каравана. Ганга продолжала идти впереди каравана, и за ней плелся в полуобморочном состоянии эльфар.
Ближе к полудню на границе видимости сканера появились красные точки. Ганга подняла руку вверх и остановилась. Путь перегораживали враги. Не то чтобы перегораживали, они затаились рядом. Это показывал сканер, но их не было видно. Она насчитала двадцать красных отметин по бокам пути, по которому шел караван, все с правой стороны.
«Видимо, это и есть фримданы», – решила Ганга и подозвала воина, идущего следом.