Ночной воздух был здесь прохладнее, легкий бриз обдувал ее лицо, отбрасывая назад волосы.
– Представь себе, – начала она, раскинув руки и призывая его включить воображение, – ресторанный зал под открытым небом, а за ним зону для грузовиков, доставляющих еду. Рядом мы сделаем детскую и положим там искусственный газон. Из экологически чистых материалов. Кроме этого, мы построим торговый павильон с большой зоной для сезонных рынков. Весной и летом город сможет приглашать туда фермеров. А также на Рождество. И на Четвертое июля. И еще можно сделать большую сценическую площадку. Для танцев и музыки. Это стало бы достойным местом отдыха. Для всех. Для родителей с детьми, пенсионеров, молодежи.
– И никаких высоток? В центре есть определенная квота на плотность. Город захочет получить максимум за свой доллар.
– Мы и так уже со всех сторон окружены этими высотками. Думаю, что с хорошим архитектором у нас не возникнет проблем с максимизацией квадратных метров. Если проявить изобретательность, можно создать достаточно многоцелевого пространства.
– Я и не знал, что у тебя уже готов целый план.
– И это может склонить тебя на мою сторону? Потому что у меня есть еще много идей.
– Много? Ты это серьезно?
Она повернулась к нему, ее лицо сияло от возбуждения.
– Вероятно, я унаследовала это от отца. Он был подрядчиком, но мечтал стать архитектором.
Тэра впервые заговорила с ним о своей семье. Все, что он о ней знал, было информацией от Джонатана.
– Твоя мать умерла, когда ты была еще совсем маленькой, да?
Тэра крепко сжала губы, словно застигнутая врасплох.
– Это Джонатан тебе сказал?
– Да. Тебе трудно об этом говорить?
Она отвернулась.
– Это не самая моя любимая тема, если уж ты спросил.
– Извини. Я просто пытаюсь немного снять слои. Вот и все. Твой отец, думаю, для тебя много значил.
Она снова повернулась к нему. Подул ветер, и Тэра подалась ему навстречу. Это было так похоже на нее – она все встречала лицом к лицу.
– Он был для меня всем. Нерушимой скалой. Единственным человеком, который ни разу меня не подвел.
– Очевидно, Джонатана ты к этой категории не относишь.
Джонатан был чист сердцем, но он позволял ветру нести себя во многих направлениях. И всегда находил причину оправдать свою изменчивую преданность.
– Тэре будет лучше без меня, – сказал он Гранту в тот день, когда решил, что у него с ней все кончено. И добавил: – Но только не ухаживай за ней. Я видел, как ты на нее смотришь. Это убьет меня, если у вас что‑нибудь получится.
Тогда Грант подчинился. Но теперь все было по‑другому.
– Я сказал ему, что только глупец мог от тебя уйти.