- Очередная выдумка, рассказ о том, чего не было. Таблоиды просто обожают подобные истории. - Он швырнул газету на кровать. - Некоторые женщины нарочно прыгают в постель к известным личностям, а потом продают истории о своих похождениях в желтую прессу.
- Скорее всего, она не выбрала бы тебя своей жертвой, если бы не твоя репутация плейбоя.
Неодобрение в голосе Родериго раздражало Карлоса. Хорошо, что он пристроил к своему дому в Толедо флигель, где отец жил более или менее отдельно. Карлос и слышать не хотел о том, чтобы отец отправился в дом престарелых, он оплачивал круглосуточный уход сиделок. Он надеялся: если он поселит отца у себя, им удастся вернуть прежнюю близость в отношениях. Конечно, прощения он не ожидал. Да и как он мог ждать от отца прощения? Он и сам себя не мог простить за ту роль, какую сыграл в смерти матери… Последнее время ему казалось, что Родериго немного смягчился, и он надеялся на примирение. Статья в газете все испортила. Отец снова ему не поверил.
Он встал со стула, стоящего рядом с кроватью отца, и принялся расхаживать по больничной палате.
- Что будешь делать? - спросил Родериго.
- Мой самолет уже готов. Я полечу в Англию, как только выйду отсюда.
Чистое совпадение, что Карлос как раз запланировал поездку в Великобританию. Как ни странно, он и сам подумывал разыскать Бетси и убедиться в том, что его влечение к ней прошло. Теперь же связаться с ней просто необходимо. Но вначале придется договориться с клиникой, где проводят тесты на отцовство.
Он хотел все знать наверняка. Все больше закипая, Карлос дал себе слово: как только получит доказательство того, что Бетси Миллер солгала, заставит ее пожалеть о том, что она его одурачила.
За ночь река вышла из берегов. Июнь оказался не по сезону дождливым, и выпавшая всего за сутки месячная норма осадков превратила красивую небольшую речушку возле деревни Фраддлингтон в Дорсете в бушующий стремительный поток.
Бетси заранее укрепила входную дверь мешками с песком, но, спустившись утром вниз, увидела на полу грязно-бурую воду. К счастью, кухня, расположенная с тыльной стороны домика, находилась чуть выше и поэтому осталась сухой. Вода вскоре ушла, но на полу остался толстый слой черного вонючего ила.
Себастьян стоял за загородкой, которую Бетси закрепила в дверях между кухней и гостиной. В год и три месяца он был совершенно неотразимым. В его карих глазах поблескивали золотистые искорки - совсем как у его отца. Но думать о Карлосе Бетси не хотелось.
- Боюсь, тебе придется остаться здесь, пока я все не уберу, - сказала она сынишке, нагибаясь и целуя его темно-каштановые кудри.