Но сейчас, чтобы удержать это всё, надо было сделать совсем малую малость, и она твёрдо знала, какую именно.
И помчалась прямо следом за пикирующей с небес Гелеррой.
Сигрлинн никуда не побежала и не попыталась остановить альвийку. Замерла, увидела теперь и порыв Ракота. Быстро оглянулась на подмастерьев – они вот-вот сшибутся с мертвяками. Чуть сощурилась, вглядываясь в незнакомого мага с посохом. Судя по всему, осталась довольна увиденным; тем более что сила содрогнулась, земля раскрылась, да не просто так, а до пылающих недр. Хьёрвард вздрогнул, словно живое существо, которое глубоко полоснули ножом.
Это был настоящий удар. Маги Долины на подобное не способны – удар нанёс тот самый маг со снежно-пылающим посохом, явившийся невесть откуда. Мёртвые шеренга за шеренгой валились в открывшуюся бездну; пламя взметнулось высоко, заревело, затрещало, однако сверху в огонь валились бесчисленные, неиссякающие ряды, и языки пламени стали вдруг опадать. Какая-то сила стремительно затягивала рану на теле Хьёрварда, и с лица Сигрлинн сбежала краска.
Она отвернулась от подмастерьев, даже от замерших лицом к лицу Хедина со Спасителем. Она нужна здесь, она не пойдёт за ним… пока что.
Время стояло. Великая Река впервые замерла, и Драконы Времени застыли тоже, остановив её вековечный бег.
Чары Хедина работали. Спаситель впервые шевельнулся, попытался что-то сделать со сдавившими Его со всех сторон хрустальными плоскостями. Пальцы сжались в кулаки, губы вытянулись бледной бескровной линией. Он попытался толкнуть наползающую на Него плоскость – ничего не вышло, ударил сильнее, потом ещё раз – но только брызнули капли крови из разбитых костяшек, а трещины в хрустале стремительно затягивались.
Удар! И ещё! Летят осколки, но пробоины в прозрачных пластах, таких хрупких на первый взгляд, мгновенно исчезают. Спасителя стискивало, Его заключало сейчас в прозрачную клетку.
Познавший Тьму следил за этим бесстрастно, холодно и чётко сознавая, что должен сделать дальше. Его родня – истинная родня – ждёт его, как ждала все эти эоны там, в домене Соборного Духа. И, как бы ни обернулось дело – точнее, обернуться оно должно одним лишь только образом – он увидит мать и отца.
Лик Спасителя впервые утратил спокойствие. Рот дрогнул, губы растянулись, обнажая белые зубы – самые обычные, сейчас они казались вампирьими клыками.
– Ненавижу упырей, – негромко сказал Хедин.
И шагнул к Спасителю, сливаясь с хрустальными шпалерами, входя в них, становясь их частью.
«Постой, Познавший Тьму».
Ну конечно. Как тут могло обойтись без Духа Познания?