А теперь я вам завидую. Вы молоды, и такие перспективы разворачиваются! По нашему общему мнению, вы должны в ближайшее время вернуться в Россию…
— Но это пока не входит в мои планы! И потом, у меня просто нет сейчас средств…
— Зато это входит в наши планы. А деньги — последнее, о чем вам надлежит думать. Забудьте о ваших еженедельных двенадцати долларах гонораров в «Новом мире». Деньги не являются проблемой для тех, кто увидел свет. Нуждаться вы не будете — если, конечно, вас не посетит безумное желание осуществить что-то авантюрное, в вашем духе. Ваше пребывание в Америке подходит к концу, дорогой Лев Давидович.
Троцкий делает большой глоток вина, пролив его на манишку, выставляет вперед свой лоб — дыню и по привычке с напором начинает вещать:
— Ситуация в России еще не назрела для решительных действий! Я — последовательный марксист, как вам известно. Россию мы рассматриваем как первое звено в грядущей мировой…
Мастер так глядит на оратора, что слово «революции» застревает у Троцкого в желудке:
— Лев Давидович, это мы рассматриваем Россию как важное звено в справедливом мироустройстве. И не только Россию. Или вы полагаете, что идеи господина Маркса, нашедшие столь широкий отклик среди умов, подобных вашему, возникли в его голове исключительно под влиянием замечательного английского пива?
— Германского, вы хотите сказать?
— Обычно я что хочу, то и говорю. «Капитал» писался в Лондоне, где господину Марксу были созданы все необходимые для этого условия. А ситуация в России созреет до милых вашему сердцу кондиций в ближайшие полгода.
— И что я должен буду там делать?
— Поздравляю. Это ваша первая уместная реплика в качестве нашего нового друга. Россия, как плохо управляемый колосс, никого ныне не устраивает — ни наших германских братьев, ни английских коллег, ни нас здесь. Она должна перестать существовать в своем нынешнем виде. Как видите, ничего противного закону, религии и нравственности. Если одна часть тела гниет, то и законно, и по-христиански, и в высшей степени гуманно и нравственно эту смердящую часть удалить и закопать на помойке. Этим вы и займетесь, как наш брат. По мере изменения условий задачи будут видоизменяться и наши инструкции. Но об этом потом.
Троцкий поправляет сползающий передник, неловко завязав лямки бантиком:
— Но я смогу что-то предпринимать оперативно, исходя из складывающейся обстановки?
— Сможете. Но в русле выполнения главной задачи и по получении соответствующих санкций. Если возникнет необходимость срочно связаться с нами, обратитесь к своему дядюшке, банкиру Абраму Животовскому. Да-да… Именно к нему. И еще. Запомните: «О, Господь Бог мой! Неужели никто не поможет сыну вдовы?» Эти слова очень давно завещал нам достопочтенный брат Абиф. Их вы можете произнести в минуту самой отчаянной опасности. Если поблизости окажутся наши братья, они обязаны будут помочь. А их больше, чем это может показаться непосвященному. Идите, вас проводят…