На перемене развлечение — Бронштейн. Если стоят в коридоре, где кабинет материаловедения, то свет — гасят, ив Илью летит все, что придется под руки: портфели, кеды. Окурки.
Подводят Осталова: «Бей!» Не зло, а, кажется, равнодушно, смотрит Бронштейн. «Бей!» — «Не буду», — улыбается Дима. Тогда бьют его.
Дробилов. Ростом почти два метра. Сутулится. Похож на ископаемого ящера. Тяжеленная нижняя челюсть. Глаза переходные от щуки к коту — как с того света, — уже страшно, хотя никого просто так не обижает, а если сердится, то щелкает пальцем по носу, отчего сразу идет кровь.
Зубарев. Глаза маленькие. Подвижные. Злые. Нос выдающийся, блестит. Играет на гитаре (слушал — плохо). В группе пользуется наибольшим авторитетом. Занимается вольной борьбой. Рассказывает, как в военкомате медсестра осматривала его, замеряла, а завернув крайнюю плоть, долго смотрела, пока он не возбудился. Рассказывает, как путается с бабами.
Мезанинов. Совсем невысокий. Очень коренастый — борцово-боксерского типа. Глаза щелочками. Одет «с иголочки», но безвкусно. Собственно, два моих основных мучителя — он и Школьников. Каждую перемену собираются и истязают меня. По фигуре Мезанинова видно, что он подробно знает женщин. Грубое нахальство переполняет каждое его движение.
Ляжкин. Красивый цыганистый парень. Держит себя независимо, но когда Зубарев просит его почесать себе «спинку», чешет покорно, смеясь, как будто ничего для него унизительного не происходит. Эпизодически издевается над низшими слоями группы. Но кратковременно — отбоксирует и уйдет курить. Видел его с девчонкой. Она — как улитка расковыренная. Лицо — безрадостно, носа и того не видно.
Школьников. Глаза по виду равнодушные, как бутылочное стекло, которое, попади в него солнце, — засверкает. Длинный нос сломан, свернут набок: То, что было горбинкой, расплющено. На конце носа — набалдашник, раздвоенный книзу. Конструкция хилая — один скелет, обтянутый гусиной кожей. Гнусавит. Пытается завоевать в группе авторитет. Знаком с ведущими хулиганами района. Они им пренебрегают, иногда мучают, но совсем слегка, в общем-то он им всем нужен, его — натравливают. Водит ребят бить учащихся математической школы.
Блохин. Лицо вечно сальное. Сам как сало на сковородке. Вообще — горячий, но не по характеру, а по какой-то своей внутренней температуре. На лбу — вечный пот. Пахучий на расстоянии, весь в угрях, даже на губах — угри. Русые волосы — сальные. Одежда вся в жирных и прочих пятнах. Зубы передние съедены. Картавит. Примитивно остроумен, не нагл — живет уличной жизнью. Чтобы Школьников надо мной не издевался, Блохин взимает с меня от 15 до 20 копеек, и я некоторое время в безопасности.