А в действительности было так. За неделю до описываемых событий он встретился с внуком покойного владельца этого дома. Этот внук так зарос волосами, что трудно было определить его возраст. Внук почти не разговаривал, а когда, всё-таки раскрывал рот, то издавал гулкие, невразумительные звуки. Общался внук посредством жестикуляции. И это заросшее волосами существо напоило отца каким-то зеленоватым пойлом. И от этого пойла отец всё видел тогда в радушном свете. Так ему показалось, что дом — это настоящий дворец, и окружает его королевский сад. Сделка состоялась: волосатый получил деньги, а отец ступил во владение.
Но, конечно, отец ничего не рассказывал об пойле жене. Ведь тогда не миновать обвинений в алкоголизме. Вот и теперь он не сознался.
Отец продолжал возиться с замком, и тут громко и пронзительно, словно живое существо, скрипнуло в лесу дерево.
— Прошу тебя, быстрее! — жена даже вцепилась своему супругу в плечи.
И тогда отец с такой силой дёрнул ключ, что ключ переломился. Но и в замке что-то хрустнуло, и дверь открылся. Все они вбежали в сад, и по невысоким, вытянутым ступеням поспешили вверх, к дому.
— Смотрите, там памятник, — сказал Миша.
В нескольких метрах от дорожки, среди кустов действительно стоял памятник. Это было высеченное из чёрного камня изваяние демона, с исключительно злобной мордой. Возле демона на холмике лежала плита, на которой ещё можно было различить рунические знаки. Но самым поразительным было то, что плита раскололась, и из трещин вырвались ярко-алые розы. В окружающем зловещем сумраке их лепестки казались пятнами крови.
И мать ещё раз возопила:
— И на что же ты смотрел?! Как здесь жить можно! Это же кладбище!
— Да, ладно тебе… — отец так больше ничего и не смог сказать.
А им не оставалось ничего иного, как идти дальше.
Глава 2. «Первая ночь в доме на холме»
Внутри дом оказался чрезвычайно запылённым, а в углах накопилось много тёмной паутины. Но никакого мусора, наподобие пустых консервных банок или же бутылок — не было. Когда они переступили порог, то им показалось, что они сразу попали в какую-то далёкую, мрачную эпоху. Внутри дома нависла тишина, и им страшно было нарушать эту тишину. Казалось, что, если произнесёшь хоть слово, как сразу же проснётся нечто жуткое.
Но нельзя было век стоять у порога, и напряжённо вслушиваться. И первым решился нарушить тишину отец. Он сказал громко:
— Ну, вот мы и дома!
Голос его пронёсся по пустынным комнатам, и отразился искажённым, гулким эхом. И тут же резко распахнулись створки в массивных часах, которые висели над камином. Мать пронзительно вскрикнула.