В «Сонате для изобретательной скрипки» Марини оригинально использует прием исполнения двойных нот. Он дает скрипачу паузу в семь тактов для перестройки струны Ми на терцию вниз в До, что создает новую возможность исполнения двойных нот, так как при этом терции играются постановкой одного пальца на две струны сразу. Это — один из ранних примеров применения скордатуры.
В каприччио из этой же сонаты он предлагает сложнейший прием исполнения аккордов на трех нижних струнах, да еще в медленном темпе (он помечает: «в манере лиры» — имеется в виду смычковая лира — lira da braccio). Так как старинным смычком это было сделать весьма затруднительно, он советует придвинуть басовую струну на подставке ближе к струне Ре, что значительно облегчает игру аккордов. В этом опусе Марини в наибольшей степени из всех своих сочинений использовал гриф скрипки (до е>3).
По возвращении в Италию многоголосные и виртуозные моменты, новые выразительные средства в сочинениях Марини больше не развиваются. Внимание композитора направлено на углубление характерности языка музыки, связанной с кантиленностью, жанровостью, полифоническими моментами разработки и изложения материала.
Наиболее зрелыми являются его «Камерные и церковные сонаты» ор. 22 (1655), в которых четко дифференцируются типичные черты стиля двух родов музыки. Церковные сонаты написаны в более строгом полифоническом стиле, особенно быстрые части, камерные — используют танцы — куранта, сарабанда, гальярда и т. п. Интересно, что в этом опусе Марини предусматривает возможность исполнения баса continuo на испанской гитаре, что свидетельствует о более широкой сфере использования этих сонат, в том числе и в быту.
В поздних сонатах Марини идет поиск нового тематизма, в частности кантиленного, основанного на мелодиях большого дыхания, преобразуются танцевально-ритмические формулы, которые, приобретая более обобщенный характер, вместе с тем кристаллизуются в типические структуры, направленные на передачу образов стремительности, движения, праздничности, оживленности. Марини продолжает и линию, идущую от его первого опуса, — нахождение способов наиболее впечатляющей, острой передачи музыкальными средствами аффектов.
В области формы Марини еще не везде преодолевает многосоставность полифонической канцоны, следуя близкому к сюите принципу нанизывания, последовательного экспонирования разнородного материала. Однако в своих «концертах» и «симфониях» для нескольких голосов с ансамблем он предпринимает попытки дифференцирования частей, наделения их характеристичностью.