Эксюпер был осужден на вечные каторжные работы.
— Каторжные работы! — заметил он, пожимая плечами. — Все, значит, осталось по-старому!
Прошло шесть лет со времени объявления приговора.
Эксюпер был в Рошфорской тюрьме. Странная вещь: изолированный от света, похороненный под курткой каторжника, Эксюпер обрел снова спокойствие былого времени.
В течение нескольких часов свободного от работы времени он снова занимался лингвистическими работами, один, без книг, руководствуясь только своей изумительной памятью.
Зачастую при посещениях иностранцев ему приходилось исполнять роль переводчика, но он, казалось, не слышал изумленных восклицаний, которые вызывала у всех его фантастическая эрудиция.
Его здоровье становилось все хуже и хуже. Было очевидно, что немое горе быстро влечет его к могиле.
Только для того, чтобы переговорить с Эксюпером, Бискар и проник в Рошфорскую тюрьму.
Не подумайте, читатель, что бедный ученый принадлежал к шайке Волков!
После этой печальной истории в его сердце осталось только неискоренимое, глубокое презрение к человечеству.
Он чувствовал себя почти счастливым на каторге, отделенный навсегда от этого общества, где крадут сочинения по сравнительной лингвистике. И, однако, он был бы на свободе, если бы пожелал этого.
Почтенный академик, который после своей первой плутни вошел, так сказать, во вкус, горел желанием издать новую блестящую книгу. Он пытался найти замену Эксюперу.
После изумительной работы ученика отца Домадо надо было отодвигать дальше границы священной науки.
Но кто был способен на это? Конечно, не сам Лемуан. Поэтому он долго и тщательно искал нового секретаря. Но вскоре он заметил, что любителей этого рода занятий мало и что найти второго Эксюпера труднее, чем новую идею. Тогда он явился в кабинет министра внутренних дел и там старый крокодил пролил несколько слез о своем бывшем помощнике.
Министр был тронут. Какая прекрасная душа! Были наведены справки и оказалось, что поведение Эксюпера позволяло смягчить суровость наказания. Тогда Лемуан дал знать Эксюперу, что если он согласится снова стать его секретарем на прежних условиях, то получит свободу.
И знаете, что Эксюпер отвечал на эти проявления великодушного сердца?
Он сказал посланцу жаждущего славы ученого, что он предпочитает оставаться всю жизнь на каторге, носить двойную цепь, падать под ударами сторожей, но ни за что не согласится способствовать этой низости!
Неисправимый!
Он остался на каторге.
Его самым главным и мучительным лишением было отсутствие книг. Он тосковал по санскритскому языку, как другие тоскуют по родине. Он отдал бы руку за индийский манускрипт, ногу за руническую надпись.