– Правильный, – ответил Сабакин.
Кулибин вытер рукавом губы и сказал:
– Так поцелуемся мы, все трое, тут, на улице. Не пропадет наша работа!
– Не пропадет, господин Кулибин!
Они поцеловались.
Сабакин и Сурнин сели в телегу, обернулись.
Мост издали казался легким, стройным и прочным.
Вокруг все переменилось: Нева текла в крепких стенах гранита; на диво выделанные набережные казались частями машины, сработанными на огромном станке.
Над скалою махом поднялся всадник и, простирая руку на север, возвещал о победах Петра и о торжестве искусного литейщика, отлившего изваяние.
Осенние, цвета отожженной меди, деревья Летнего сада казались через решетку такими стройными, что похоже было, будто кто-то хотел снять с деревьев копию и измерял их для этого с небывалой точностью.
– Восемь лет не даром прошли, – сказал Сабакин.
– Старика Кулибина жалко, – ответил Сурнин. – Пойду докладывать про станок свой в Коллегии. Ходьбы мне будет много.
– Может, тебе, Алеша, на Коллегию денег дать? – спросил Сабакин.
– Не надо, – ответил Сурнин. Он полез в карман и достал связку чугунных перстней, нанизанных на медную проволоку. – Мне Яша на дорогу подарил перстеньки с птичками зелеными, желтыми и алыми, сказал: «Дари начальству – пускай носят, только бы твоей работе ход дали».
– Дальновидный Леонтьев парень, – улыбнулся Сабакин, – понимает он людскую мелкость.
в которой кончается история Алексея Сурнина, начинается история Павла Дмитриевича Захавы и продолжается повесть о создании русского токарного станка.
По приезде Алексей Сурнин не сразу отправился в Тулу, потому что был связан с Петербургом, – он начал свою работу в Сестрорецком заводе. Здесь, под начальством директора, полковника артиллерии, построил он токарные станки с одним и двумя резцами.
Станки работали хорошо. Взяли их образцом на питерские заводы.
Десятого февраля 1794 года состоялось высочайшее повеление на имя генерал-губернатора тульского и калужского:
«Евгений Петрович, тульского оружейного мастера Алексея Сурнина, обучавшегося с успехом в Англии и показавшего на опыте искусство свое в делании разного рода огнестрельного оружия, повелеваем определить мастером оружейного дела и надзирателем всего до делания оружия касающегося, дав ему для обучения потребное число учеников, жалованья же производить ему по пятьсот рублей в год.
Пребываем вам благосклонными.
Екатерина»
В том же году Сурнин был назначен надзирателем всего оружейного производства в Туле, получив чин титулярного советника.
В музее Тульского оружейного завода, расположенном на берегу старого заводского пруда, теперь покрытого зеленью, сохранились две сестрорецкие модели токарных станков: на обеих моделях суппорты, в которых закреплены резцы.