- А кем работали, не секрет?
- Лаврентий Павлович, что вы все время, то на вы, то на ты. Предлагаю остановиться на одном обращении. В данный момент, пока у нас столь существенная разница в положениях, обращайтесь на вы. Позже, посмотрим. Это не моя прихоть. Сами понимаете, свита играет короля, не наоборот.
- Хорошо ваше высочество.
- А работал я инженером радиоэлектроником. Специализация: автономные и управляющие системы. Как понимаете, приложить свои знания в данный период, мне будет сложно. Ни одного прибора произвести при нынешнем развитии техники невозможно. Что там говорить, я даже ламповые транзисторы в живую не видел ни разу.
- Полупроводниковые?
- Да. И интегральные микросхемы. Это электронные схемы интегрированные в кристаллах.
- Далеко шагнула наука после моей смерти.
- Даже не представляете насколько. Вспомните портсигар. У нас такого размера телефоны, даже меньше. Работают без проводов. Можно разговаривать в любом месте, где идет зона покрытия телефонных станций. Большую часть лицевой стороны занимает жидкокристаллический экран. Зачастую сенсорный. Это значит реагирует на прикосновение. В него встроена видеокамера, фотоаппарат, диктофон. Можно слушать радио, можно записывать сотни мелодий в память, десятки фильмов. В общем, он гораздо мощнее современного вам компьютера, только умещается на ладони.
- Трудно в это поверить. И какое объединение их выпускает у нас?
- В том то и проблема. Никакое. У нас нет микроэлектроники. Нет технологий в нанометровом допуске. Даже китайцы выпускают. А мы нет.
В дверь постучали, и в кабинет пролезла голова Егора.
- Ваше высочество, исполнено.
- Веди.
Дверь распахнулась, и в нее вошли мои мамелюки. Хабалов и фон Бек держали поляка. А граф Вышнегородский под руку подвел девушку. Последней на вид было не больше пятнадцати. Она затравлено озиралась по сторонам, и видно не понимала зачем ее сюда привели.
- Андрюш, отведи девушку Лизе, пусть возьмет ее к себе в услужение. Моя жена позаботится о ней.
- Так точно, ваше высочество, мы тоже за ней присмотрим, - бодро отрапортовал граф.
- но-но. Знаю я ваше присмотрим.
- Ваше высочество, обижаете. Мы со всем вежеством.
- Да шучу я. Иди уже, присмоторщик, - Вышнегородский счастливо улыбнулся, аж усы поднялись к глазам.
- Теперь ты, - обратился я Кочийскому.
- Это произвол, - пафосно вскрикнул он. - Я шляхтич, вы попираете мои права, я требую честного суда.
- Лаврентий Павлович, прошу, объясните пану, в чем он виноват, - если Берия после этого и растерялся, то виду не показал. Что нельзя сказать об остальных присутствующих, пораженных не только ролью крепостного, но и обращению к нему по другому имени.