Визг тормозов слился с ощущениями ментального давления, грозящего обернуться взрывом.
Шодан стремительно вошла в дом, увидела Ивана и как-то вдруг обмякла, — не успокоилась, но сдержала яростный порыв.
— Что случилось? — Не смотря на оглушающую новизну неприятных ощущений, Иван подошел к ней, взял за руки. Ее пальцы показались ему ледяными.
— Я говорила с Оланом. — Дыхание Флоры выдавало едва сдерживаемую ярость. — Он отказался принять тебя в сатт Теней. Сказал, чтобы ты уходил на Рубеж. Мол, Лаймел принял его пусть и отвечает за последствия, представляешь?!
— Во-первых, успокойся. — Иван заставил Фору сесть в кресло. Второй раз за последние четверть часа ему предлагали уйти на Рубеж. Сначала совет, теперь прямое, недвусмысленное указание. А может, Олан действовал в интересах Флоры? Ведь он хорошо знает Келгана.
— А что, во-вторых, Иван? — На щеках Флоры еще пылали пунцовые пятна, но ее ярость стала глуше, на фоне эмоционально всплеска появилось даже ощущение некоторой растерянности.
— Во-вторых, я воин. Был и остаюсь им. И, в-третьих, мне самому нужно побывать на Рубеже, осмотреться там, может даже провести некоторое время.
— Ты — Тень. Тебе нанесли оскорбление!
— Флора, успокойся.
— Хорошо. Но объясни, зачем тебе вдруг понадобилось на Рубеж? Когда я уезжала ты ведь даже не помышлял об уходе!
— Все не так просто, как кажется. — Иван старался говорить спокойно и убедительно. — Дело не в стычке с Келганом и не в отказе Олана признать меня членом сатта. Ты же понимаешь — я чужд условностям твоего мира и для меня перенаправление в сатт воинов — не оскорбление.
Флора слушала его не понимая, что стряслось, лишь чувствуя, как в душе растет горький комок.
— Иван… А как же мы? Мы с тобой? — Наконец, тихо спросила она.
— А разве что-то изменилось?
— Не знаю. Ты действительно собираешься уйти?
— Флора, мы теперь неразделимы. — Иван говорил искренне, он действительно не видел большой беды в том, чтобы провести несколько дней на Рубеже. Пусть бы в городе все успокоилось, а если Келган желает мстить, — что ж, — он к его услугам, но действия главы сатта избранных не затронут Флору… — Я думал, что наши отношения… не изменятся.
— Ты внезапно решаешь уйти и говоришь, что ничего не случилось?
— Ты не понимаешь меня.
— Тогда объясни.
— Пока тебя не было, я о многом успел подумать. — Честно ответил Иван. — Но чем больше я размышлял, тем запутаннее для меня становилась ситуация…
— Сложно понять нашу жизнь? — Флора вздохнула, по-своему истолковав его слова — Интриги, медленная кулуарная борьба между саттами, даже сама не знаю за что… Редкие происшествия. И жуткий, уничтожающий все иное страх. Страх перед физической болью, перед смертью. Многие из нас не рискуют даже в такой малости, как езда на автомашине.