К сожалению, дом его не интересовал и осмотру не подвергался. Что касается меня, я бы его безжалостно отверг: это было продуваемое со всех сторон обветшалое строение не больше классического двухэтажного шкафчика для обуви. Пол покрывал толстый ковер с длинным ворсом, и у того, кто прохаживался в гостиной, возникало ощущение, что он ступал по волосатой груди. На кухне пахло как в туалете. Туалет зарос мхом и напоминал сад. Сад служил кладбищем сорняков и мертвой травы. Лестница скрипела, словно истлевшие кости. Краска на потолке высохла и вспучилась. Каждая последующая комната, куда мы попадали, была меньше и темнее предыдущей. Коридор на втором этаже настолько сужался, что стены в конце его чуть не соприкасались друг с другом.
Хуже было другое: чтобы мне попасть на уроки, следовало полкилометра плутать по лабиринту, по частной дороге добираться до ближайшей автобусной остановки, двадцать минут ехать до станции и сорок минут на поезде на побережье, где была моя школа. Автобус ходил всего три раза в день, а по утрам — один раз; стоило на него опоздать, и я не попадал на станцию. Я отклонил предложение отца перевестись в другую школу поблизости от дома, потому что не хотел создавать себе трудности и обзаводиться новой компанией врагов. Посчитал, что уж лучше те хулиганы, которых я давно знаю.
Отец в тот же день подписал документы, и я вынужден был признать: безумная сделка состоялась. Я понимал, что не выдержу долго в этой ссылке, и вопрос лишь во времени, когда мне придется уехать и оставить его одного. От этой неприятной мысли я почувствовал себя ужасно виноватым. И гадал, сознает ли он это тоже.
Отец не терял даром времени — нанял строителей, и пусть был не из тех, кто мог похвастаться опытом работы на строительной площадке (хотя бы на своей), умудрился изрядно их разозлить. Строители скрежетали зубами, когда он разъяснял им свои планы. Он решил воплотить на местности проект лабиринта, но при этом требовал, чтобы пострадало как можно меньше деревьев. Отец сократил число проектов до четырех, но не выбрал из них одного, решив соединить вместе на нашей земле так, чтобы получились четыре перекрещивающиеся головоломки: лабиринты в лабиринте и посреди — наш весьма неказистый дом.
Не стану вдаваться в скучные подробности: как осуществлялась разметка на зоны, каковы были строительные нормы и правила, как проводились границы, перечислять причины задержек и непредвиденные обстоятельства вроде града и не имеющего отношения к нашему объекту исчезновения жены одного из строителей, скажу только, что стены лабиринта возводились из кустарника, бесчисленных камней, глыб, валунов, плит из песчаника и гранита и тысяч кирпичей. Поскольку отец не верил, что интенсивность работ на должном уровне, он разделил план и поручил участки разным бригадам. Строители сами часто терялись среди множества появившихся аллей и тропинок, и Эдди нередко присоединялся к нам во время спасательных вылазок. И каждый раз, когда мы находили заблудившихся, он фотографировал их злые лица.