Мать с дочерью все еще ждали, Эцио, улыбаясь, повернулся к ним.
— Она хотела сказать вам «спасибо», — сказала мать.
— Спасибо, — покорно повторила София, глядя на него со смесью страха и волнения.
— Больше не отходи от своей мамы, — добродушно произнес Эцио. — Не бросай ее одну, поняла?
Девочка молча кивнула.
— Не знаю, что было бы с нами без вас и вашей семьи, синьор, — вздохнула мать.
— Мы делаем все возможное, — отозвался Эцио, но, когда он вошел в цитадель, мысли его были неспокойны.
Хотя Эцио знал, что сможет постоять за себя, ему совсем не хотелось встречаться с Макиавелли.
Но до встречи оставалось еще достаточно времени, поэтому Эцио, движимый не только желанием отвлечься от тяжелых мыслей, но и естественным любопытством, сперва взобрался на крепостную стену, чтобы поближе посмотреть на новые пушки Марио, которыми дядя так гордился. Там он их и нашел. Чугунные пушечные ядра были аккуратно сложены рядом с колесами пушек в пирамиды. Сами пушки были отлиты из бронзы, по стволу вилась чеканка. Самая большая из пушек была десять футов длинной, Марио рассказывал, что весит она двадцать тысяч фунтов. Но на стенах были и более легкие и маневренные кулеврины. В башнях, на всем протяжении стен, стояли отлитые из чугуна сейкеры и легковесные фальконы на деревянных тележках.
Эцио подошел к стрелкам, столпившимся вокруг одной из больших пушек.
— Красивый зверь, — сказал Эцио, проведя рукой по замысловатой чеканке вокруг запала.
— Это точно, мессер Эцио, — ответил командир, грубоватый мастер-сержант, которого Эцио помнил по своему первому визиту в Монтериджони, еще молодым парнем.
— Я слышал, что вы практиковались днем. Могу я тоже пострелять?
— Можно, конечно, но днем мы стреляли из меньших пушек. Эти, большие, совсем новые. Мы еще не испытывали их, потому что они еще не подготовлены к стрельбе. А мастер-оружейник, который их устанавливал, куда-то запропастился.
— Кто-нибудь из вас пытался еще найти?
— Пытались, сир, но неудачно.
— Я тоже посмотрю в окрестностях. В конце концов, эти штуки здесь не для красоты. Никогда не знаешь точно, как скоро они могут пригодиться.
Эцио пошел по крепостной стене и удалился от стрелков всего на двадцать-тридцать ярдом, когда услышал громкое бормотание, доносившееся из-под деревянного навеса, который был установлен над боевой площадкой одной из башен. Рядом с навесом лежал ящик с инструментами. Когда Эцио подошел к навесу, бормотание перешло в храп.
Внутри оказалось темно и жарко, воздух был спёртым и пропах кислым вином. Когда глаза привыкли к темноте, Эцио разглядел крупного мужчину в не особо чистой рубашке, развалившегося на куче соломы. Он легонько пнул мужика, но это не произвело должного эффекта — мужик лишь забормотал во сне, а потом повернулся лицом к стене и захрапел.