411
Не зная вашего адреса, пишу в Константинополь, Афины и Оксфорд. Я должен особенно заметить одно выражение в полученном мною письме: «что делает Пальмер в Афинах вместо того, чтобы следить в Англии за направлением умов к Православию, которого он был первым двигателем?»
10 Марта 1852.
412
М. г.
Странное и непредвидимое для меня дело писать о политике. Но каждый политический вопрос имеете социальное значение; а если в него хорошенько вникнуть, то найдешь в нем и его религиозную сторону. В восточном вопросе это особенно заметно, и потому весьма понятно, что я увлекся желанием показать, как эта сторона великого политического события действует в России на немногие мыслящие умы и на неразмышляющие массы. Мне кажется, что для общественного мнения в Англии небесполезно знать настоящее положение общественного мнения в России. Я был бы очень рад, если бы удалось напечатать приложенные здесь строки в газете, или если бы можно было издать их отдельною, летучею брошюрою с Английским переводом. Первый способ был бы конечно предпочтительнее, если только найдется газета, которая приняла бы маленькую статью мою. Вы одни, да может быть еще немногие, будете, хоть отчасти, нам сочувствовать; но и вы найдете, вероятно, что выражения мои несколько — а может быть скажете вы, и очень — резки. Как бы то ни было, но я уверен, что за напечатание статьи никто не может подвергнуться неприятным последствиям, тем более, что ей могло бы предшествовать вступление с совершенным отрицанием всякого согласия в чувствах и в воззрениях с автором, но притом с заявлением требования в пользу Русского убеждения на такое же право на гласность, каким пользуются даже Китайские мнения и манифесты. Вам хорошо известно, что я говорю не официальным языком; может быть, статья моя тем и любопытна, что в ней заключается самое свободное и верное выражение тех чувств, которые преобладают во всей стране, и для которых и двор, и Петербург суть предста-
413
вители весьма недостаточные, хотя, в настоящем случае они несколько более обыкновенного сблизились с народом. Прибавлю еще несколько слов, не высказанных мною во французской статье. Условия, требуемые султаном, до крайности смешны: новое название для гарача, да право стоять свидетелем перед Магометанским судьей, для которого весь закон заключается в Коране, — действительно преимущества важные! Много бы все это способствовало в спасению Армянских Якобитов, которые были перерезаны Бедер-Ханом! Все это было бы смешно, если бы под этим не скрывалось гнусной уловки, грязного предлога придать вид законности войне против христиан.