который постоянно перечитывала моя бабушка, на странице 951, где напечатана молитва
«Мужайся, о душа!», многие десятилетия лежит раздавленная высохшая муха. Я закрыл книгу в надежде, что эта муха будет покоиться на том же самом месте еще десяток лет.
Одетая в черное женщина, у которой на лбу выступили капельки пота, склонилась над свежей могилой и читала надписи на траурных лентах, на венках. Когда я проходил мимо и она заметила, что я ее разглядываю, она зло посмотрела на меня. Повсюду на могилах стояли каменные статуи Иисуса с пасхальной хоругвью. Раны на его руках и ногах были недавно покрашены. На деревянной табличке убранной и разукрашенной, как торт ко Дню матери, могилы цветными пластиковыми цветами и бумажными гирляндами было выведено «Наша любимая мамочка». «Маленький ребенок с улыбкой на лице: «Сегодня я могу не ходить в школу (хлопает в ладоши), потому что сегодня будут хоронить мою мать…» Блуждая среди могил, я сказал себе, что смогу потратить на поиски могилы Фридриха Геббеля еще два, в крайнем случае три дня. Если сегодня я не найду ее, завтра я поеду на матцлайнсдорфское кладбище и буду искать дальше. Я не буду обращаться к кладбищенскому начальству, чтобы узнать, где должна находиться его могила. Если мужчина или старуха, которые, как и я, одной ногой стоят в могиле, спросят меня, ищу ли я какую-то определенную могилу, я, конечно же, скажу: «Да», но я хочу найти эту могилу сам, вы понимаете, и для этого я прочитаю надписи на тысячах могил. Проискав могилу Фридриха Геббеля более часа и не найдя ее, я вышел с кладбища и пошел в гостиницу, чтобы выпить минеральной воды, а затем в мясную лавку. По дороге на кладбище я чуть не подавился двумя булочками с колбасой, а от мысли есть мясо на кладбище меня затошнило. «Впервые услышав о вскрытии тела (маленького мальчика Клауса Генриха Плоога), я после этого больше не мог есть сало». Прежде чем снова пойти к могилам, чтобы продолжать поиски, я спросил у юноши, стоявшего у ворот кладбища, где здесь находится туалет. «Пройдите туда!» – сказал он и показал направление указательным пальцем правой руки. Он был сыном смотрительницы кладбища. Ребенок, растущий на кладбище! В кладбищенской церкви девушки и юноши принимали первое причастие. Черноволосый парень заметил, что я пристально смотрел на него. Он испытующе поглядел на меня, а я смущенно отвел взгляд в сторону, вышел из церкви к могилам «Человек должен умереть, поэтому его можно убивать». Перед каждой свежей ямой я застывал в испуге и замешательстве. Более двух часов блуждал я меж могилами матцлайнсдорфского кладбища в Вене, прежде чем обнаружил на окруженном деревьями участке старые могилы. Вскоре я увидел обвитый плющом надгробный памятник, составленный из небольших скромных камней. На памятнике была установлена каменная книга. На ее левой странице было написано: «Фридрих Геббель», на правой: «Кристине Геббель». От усталости, а также из желания побыть поближе к его смертным останкам я присел перед могильной плитой, снабженной закрепленными по углам металлическими водостоками. Как часто в дни отчаяния я взывал к Фридриху Геббелю, а не к Богу.