* * *
Тело умершего через несколько дней после рождения еврейского ребенка выкопали из могилы. Моэль взял член мертвого ребенка, одной рукой потянул на себя его крайнюю плоть, а другой задвинул назад головку и член. Он наложил на кожу серебряный фиксатор, чтобы закрепить ее и не поранить при обрезании головку и плоть. Ножом он обрезал кожу, которую тут же положил в сосуд. Затем глотнул вина и стал сосать окровавленную головку члена. Сплюнул кровь на землю и подумал, что так как он сделал уже больше сотни обрезаний, то его рот после смерти не станут жрать черви. Присутствующий здесь же поп в парадном облачении произнес: «Славен будь Господь Предвечный, Царь мира, сотворивший зародыш в материнском чреве, за сорок дней разделивший его на 248 частей, вдохнувший в него душу, облачивший его в плоть и кровь, укрепивший его костями и жилами, кормивший и поивший его, приставивший двух ангелов хранить его во чреве матери». Затем член мальчика перевязали, а труп положили в могилу.
* * *
Утром кардинал Камерленго Печчи во главе одетых в траур кардиналов подошел к мертвому телу папы, дрожащими руками откинул белую вуаль с лика умершего, трижды постучал серебряным молоточком по его восковому, желтому лбу и трижды громко произнес мирское имя папы: «Джованни Мария!» Полуоткрытый рот Джованни Мария Мастай-Ферретти не дал ответа, одетый в черное кардинал, отложив серебряный молоток, объявил: «Папа Пий IX мертв!» Его тело в траурном экипаже, запряженном четверкой лошадей, из собора святого Петра повезли по мосту Ангелов, через весь город на Кампо Верано. За экипажем ехали четыре кареты с князьями церкви. Процессию замыкала толпа из двухсот римлян. В домах на левом и правом берегах Тибра горели огни, и женщины, мужчины и дети с балконов и окон бросали на гроб цветы. Но еще у собора святого Петра собирались банды, выкрикивающие: «Да здравствует Италия! Смерть папе! Смерть священникам! В реку со свиньей! В Тибр с кардиналами!» Помню, сколько страданий причинили тебе, когда били палкой по твоей святой голове, и острые шипы терновника впивались в нее до самого мозга, так что они торчали из висков.
* * *
Гелиогабал, приказавший тащить рыбу из пруда при помощи волов, разрушил надгробия, которые мешали его запряженному четверкой слонов экипажу, проехать в Ватикан. Позже, когда его преследовали собственные солдаты, он в смертельном страхе прыгнул в выгребную яму и нырнул в экскременты. Гелиогабала вытащили за волосы, чтобы убить его мечами и вместе с его также убитой матерью при свете факелов бросить в Тибр жалкие, уже истекшие кровью, но все еще испачканные дерьмом и кровью лохмотья плоти.