Красс оплакивал смерть своей любимой мурены, надев траур и приказав похоронить ее с почестями. Нерон приказал убить свою мать Агриппину и вспороть ей живот, чтобы посмотреть, где он лежал девять месяцев. В Аркуа, неподалеку от Падуи, английский турист взорвал саркофаг Франческо Петрарки и вытащил плечевую кость поэта.
* * *
«Той зимой усердно махало поветрие платом по избам сыпало – тифом, оспой, ознобами, – и с первопутком приехали кержаки, привезли гробы. День был к сумеркам, серый гробы были сосновые, всех размеров, лежали в розвальнях, горами один на другом. Кержаков на Черных Речках увидели еще за околицей, у околицы встретили бабы. Гробы раскупили в един час. Кержак отмеривал баб саженью, давал четверть по ходу. Первым к торгу подступился старик Кононов-Князьков». Варвара Васильевна! В ответ на твои слова: «Если я застану тебя на сеновале с Петром, я тебя убью!» возвращаю тебе твой рассказ о твоем украинском детстве и о депортации в Каринтию. А в ответ на твои слова: «Если бы я знала, что ты – гомосексуалист!» я возвращаю тебе также твои рассказы и о твоей теперешней жизни в горной каринтийской деревне, а также истории, которые случились с тобой или которые ты слышала. Возвращаю тебе историю о старой батрачке, презираемой почти всей деревней и повесившейся как раз в тот момент, когда в доме был человек, бесплатно чинивший ей водопровод, который сломали соседи, задорого продавшие ей ее хибару и желавшие теперь получить ее почти задаром. Говорят, что внук нашел ее повесившейся на кухне и побежал по всей деревне, крича: «Бабушка повесилась! Бабушка повесилась. Если я застану тебя на сеновале с Петром, я тебя убью, если бы я знала, что ты – гомосексуалист! Я возвращаю тебе историю госпожи Кабау, которая на втором этаже своего дома варила отцу кофе на кухне, в то время как этажом ниже ее дочь возилась у водопроводного крана того же стояка, когда в крышу угодила молния и, пройдя по водопроводной трубе, одновременно убила мать на втором и дочь на первом этаже. Если я застану тебя на сеновале с Петром, я тебя убью! А если бы я знала, что ты – гомосексуалист! Я возвращаю тебе историю фрезахского конюха, жившего прямо в конюшне, в нечеловеческих условиях и повесившегося, сидя в конюшне, на дверной ручке. Если я застану тебя на сеновале с Петром, я тебя убью! А если бы я знала, что ты – гомосексуалист! Я возвращаю тебе историю графини фон Мильштатт. Мнимая умершая, которая – уже положенная могильщиком в гроб – встала из гроба и, пробудившись к жизни, прожила еще семь лет. Когда с ее пальцев захотели снять кольца, оказалось, что кольца вросли в пальцы, и, чтобы снять кольца, пришлось их отрубить. Мнимая покойница встала в гробу и рассматривала свои отрубленные пальцы.