— Это временно, — утешил его Данилов. — Я тебе как доктор говорю: как перестанешь таблетки пить, все вернется в норму…
— Кроме головы, — рассмеялся Юра. — Голова уже никогда в норму не вернется, потому что никакой такой нормы не существует.
— Слушай, Юр, — не выдержал Данилов, — ты что – готовишься стать психиатром? Отделениями заинтересовался, про нормы какую-то пургу несешь…
— Да какой из меня психиатр, — Юра скрестил ноги и уперся руками в колени, — просто такой уж я – люблю вникать в мелочи.
— Тогда вникай дальше, — разрешил Данилов. — Есть еще отделения для пожилых людей со старческим маразмом, тоже мужские и женские…
— Женских должно быть больше, — рассудительно сказал Миша. — Мужики раньше мрут.
— Возможно, — согласился Данилов. — Есть еще отделения для принудительного лечения, детские, отдельно могут быть подростковые. Ну и все сопутствующее, что положено – приемное отделение, реанимационное, рентген, ультразвук, лаборатория…
— Одним словом – клиника, — заключил Юра и на вопросительный взгляд Данилова объяснил: – Большая контора, значит. Не поликлиника, а клиника!
— На самом деле слово «клиническая» в названии больницы указывает лишь на то, что в ней базируется какая-нибудь институтская кафедра или несколько кафедр.
— А я-то думал, что поликлиника это типа полуклиника, только букву «у» заменили, чтобы людям не обидно было, — признался Юра. — А клиника – это уже при всех делах с наворотами. Теперь буду знать.
— Знай, — разрешил Данилов. — Как прогулки разрешат, пойдем на экскурсию…
— В женское отделение, — улыбнулся Миша.
— Нет, кто о чем, а он все о бабах! — воскликнул Юра, от избытка чувств хлопая себя ладонями по коленям. — Ну ты точно ходок, Михаил Батькович! Недаром тебя школьницы соблазняли, нутром чувствовали – этот как заправит, так глаза на лоб полезут!
Миша отреагировал так быстро и неожиданно, что Данилов не понял, когда он успел перебраться со своей койки на Юрину, опрокинуть Юру на спину, прижать для верности коленом и начать душить обеими руками, сопровождая свои действия протяжным:
— Убью-у-у-у, сво-о-олочь!
Юра, не ожидавший нападения, пучил глаза, резко выделявшиеся своей белизной на фоне побагровевшего лица, хрипел и обеими руками пытался оттолкнуть душителя.
Данилов вскочил на ноги, метнулся к Мише и попытался оттащить его от Юры. Черта с два – с таким же успехом можно было бы попытаться сдвинуть с места памятник Пушкину. Или Гоголю, или еще чей-то…
Спас Юру прибежавший на шум санитар. В отличие от Данилова, неплохо умевшего драться, но совершенно не умевшего разнимать дерущихся, санитар сноровисто взял в замок правой рукой Мишино горло, а левой вцепился в Мишину левую руку и потянул назад. Теперь пришел черед хрипеть Мише. Он выпустил Юрино горло и попытался вырваться из объятий санитара, но двумя секундами позже уже лежал на полу и вопил, давая понять сидевшему у него на спине противнику, что не следует так сильно выкручивать руку.