Пока она, однако, всё еще не создана, продолжаются споры об оценке положения, и в то время как все другие партии возникли, коммунисты опаздывают не меньше, чем на сутки.
Мы договариваемся, что я позвоню завтра.
ПАРНИ ДУДАША
Поздний вечер. В тесной комнатке, на каком-то там этаже бывшего здания «Сабад Неп», сопит и чихает усталый телетайп. Ханка передает нашу общую корреспонденцию в «Штандар Млодых». Мы попытались описать в ней, что видели в Будапеште: развалины человеческой веры в лозунги, которые где-то и когда-то звучали возвышенно и чисто, развалины надежд на какой-то иной социализм, нежели пережитый здесь. А дальше мы робко, с сомнением намекнули на возможность что-то спасти из-под развалин — эту возможность, нам кажется, мы тоже сегодня заметили. ..
Ханка играет на нервной клавиатуре телетайпа. В другом углу что-то, чего нам не понять, кричит из приемника диктор «Свободной Европы». Над приемником склонился худой брюнет в солдатской гимнастерке: я знаю, что это талантливый молодой пианист, несколько дней назад — рядовой венгерской армии, теперь ^— подчиненный одного из повстанческих вождей Йожефа Дудаша.
Другой «дудашевец», плотный, щербатый, светловолосый, с револьвером за пазухой и фотоаппаратом «Киев» через плечо, презрительно машет рукой в сторону радио:
— Тоже обман. Пропаганда.
С этим парнем мы разговариваем по-русски. Он учился в одном из ленинградских институтов, теперь работает техником на радиозаводе.
На том же заводе работает кудрявый инженер, знающий немецкий, — он сидел в гитлеровских концлагерях.
— А это — правда или обман? — спрашиваю я, подавая им листовку о Наде.
Они внимательно читают.
— Это, пожалуй, правда.
По тесной комнатке кружат вооруженные штатские и солдаты — парни Дудаша. Веселые, сердечные, гостеприимные. Принесли нам сыр и шоколад, пытаются приготовить чай на упорно не включающейся плитке. Из разговоров ясно, что мыслят они открыто и, во всяком случае, не в лозунгах мракобесия. Среди них есть и члены партии. Никак не сообразуешь этих парней с расхожим мнением, будто группа Дудаша — это фашисты.
Вдруг Ханке приходит гениальная идея:
— Иштван, а не поговорить ли нам с вашим командиром?
***
Опять я вернулся в гостиницу за полночь. Марьян еще не спал — мне пришлось дать ему подробный отчет о сегодняшних встречах и наблюдениях. Я не преминул похвастаться, что на завтра мы договорились о встрече с Дудашем.
— Об этом твоем Дудаше нехорошее говорят.
— Кто?
— Да хоть бы Малетер.
Оказывается, Марьян был сегодня на объединительной конференции разных войсковых группировок, принимающих участие в восстании. Там был создан Революционный совет Венгерских вооруженных сил, которому будут подчинены все отряды венгерской революции. Во главе совета поставлен один из славных вождей восстания полковник Пал Малетер.