Ни золотой саксофон за плечами, ни мотоцикл, ни брыль с полями. Ты бредешь по стране под названием "У", подобная рентгенограмме Саксофоны... моторах... навстречу... размазываясь... панораме. Что за воздух вокруг! Самый тот, что придал человекам носы! Эти почвы пустили две крепких ноги для Адама степной полосы. Бритый затылок, свисток из лозы, сиянье бузы и покосы взы-взы. И создание на смерть ать-два, в оловянных ободьях неся барабаны, закругляя свой путь и сужая, как панцирь устроен, рапаны, и над конницей в небе не больше, чем школьные парты, парили фарманы Но я стал музыкантом, а не адмиралом, работая в сельском баре, где аграрии пили за любую пылинку, и всем воздалось по вере, где дельфины в панамках шутили с блондинкой, найденной в море. А тебя не листали стеклянные двери, молчали на них колокольцы, и в камнях взволновались мельчайшие волоконцы, времена сокращая, когда ты в наш бар вошла обогреться. Ты была, словно вата в воде, отличима по цвету едва от воды, а мы - оскаленными чернилами вокруг тебя разлиты, есть мосты, что кидают пролёты в туман, и последний пролёт - это ты Я увидел: идёт за тобой неотвязно размахом баталия, в обороне бароны, и боров на них с бороной, и другие детали... Все, теснимые бездной, края твоих юбок топтали. Разрубленная сорочка. Разрубленная кожа. Разрубленная кость. Измельченье молекул. О, рознь всласть! Есть размеры, где жизни нет. Температура окрест 36,6. Легче делать людей при такой погоде, чем их ломать. Здесь и там ты расставлена вышками по холмам, и огранкой твоих повторений охвачена битва - алмаз. Как тугая причёска без шпильки, рассыпается этот ландшафт, и на поле другое те же воины валом спешат, щурятся с непривычки - они из других временных шахт. Ведь полки могут строиться по вертикали, повисая в небоскребах атак, образуя тающие гантели, сталкиваясь наобум с теми, с кем ссорится не хотели. Я узнал в тебе Марфу, носящую семя Мазепье. Две косицы желты, карандашики словно, изгрызены степью, только мой саксофон оценил твоё великолепье! Ты - граница бродячая, всех разделившая стенами, - водоёмы, леса и пустыни песчинок, сочтённых военными. Государства лежат между Марфами или Еленами. Баю-баю, под нашими вишнями дремлешь, колыша гамак, кровь твою над тобой стёртым зеркальцем крутит комар, он щекочет радары армад.
2.6. КОМАР Ты, комар, звенел в поэме, в Петербурге, в Вифлееме, жалил автора "Аморес", не жалел свиньи в помоях, выходи на резкий свет, сдай поэту свой стилет! Хором Солнце заслоняя, как фата, сияет стая, разворот и - черным крапом вы качаетесь под небом. Что такое небеси? Закругленье на скругленье, точка, тачка без оси. В комаре ли, в Вавилоне, свиты тысячи мелодий, кровь правителя и зека, лошади и человека, Лига Наций наш комар, он - инцест, пунцовый шар! Вот сидит комар-мечтатель на виске, как выключатель. Чин кровавого побора. Хочет грифелем Памира на арктическом щите написать: я в пустоте. Ты всему эквивалентен, ты пустотами несметен, комарьё с деньгами схоже, только те - одно и то же. Облак твой легко умел строить формы наших тел. Вы составились в такого... Полетела ваша лава над гуляющим Стокгольмом казаком краеугольным к северному королю. Он заглатывал пилю- лю. А вы перед монархом вывели своим манером кровеносную систему, как разбитая об стену вдрызг бутылка каберне, - капля в каждом комаре! Вы казались человеком шведу. - Что мне здесь под снегом чахнуть! - Карл вскрикнул. - Гарвей опрокинут мощью армий, есть иные смыслы крови! - И направился к Полтаве. Ты, комар, висишь над битвой, в парикмахерской - над бритвой, воин, поднятый на пиках, - на своих ногах великих над сражением - комар от ужора умирал. Умирал, но - обожая Марфу. Губы освежая - Марфой. Где она ложится, в картах чертится граница, начинается война, комаровичей весна. Он за Марфой паром вьётся в виде что ли пехотинца, энского полка эпохи Северной войны. В дороге по стране с названьем "У" всё доступно комару.