— А
можно, простите,
узнать… —
произнес заочно
знакомый.
— Детали? —
усмехнулся
Смолин. — Да
бога ради. Детали,
собственно
говоря, незатейливые…
Он
протянул заочно
знакомому
письмо Шевалье
и сидел с безучастным
видом, пока тот
читал сам и
давал ознакомиться
другим.
— И
что вы намерены… —
заочно знакомый
снова оборвал
фразу на половине.
— Да
именно то, что
мне предписано, —
сказал Смолин
без выражения. —
Именно то и
именно так. А
что, есть мысль
назначить
какую-нибудь
контрольную
комиссию? Чтобы
я, делец бездушный,
себе в карман
чего подороже
не смахнул?
— Ну
что вы так уж,
Василий Яковлевич…
Смолин
улыбнулся
одними лицевыми
мускулами:
— Но
ведь теоретическая-то
возможность
допускается?
Заочно
знакомый глянул
ему в глаза:
— Василий
Яковлевич, вы
ж умный мужик,
говорят… Мы
ничего такого
не хотим сказать…
Просто вы все
ж — человек
посторонний…
Смолин
негромко хмыкнул:
— Когда
я познакомился
с Шевалье, никого
из вас наверняка
и близко еще
не было…
— Не
в том дело, —
сказал совершенно
незнакомый,
глядя ему в
глаза с каким-то
детским заносчивым
упрямством. —
Вы все же — не
«Рапира».
— Да,
я понимаю, —
сказал Смолин
с легкой улыбкой. —
«Рапира» — это…
Это черт знает
что такое —
«Рапира»…
— Не
иронизируйте
над этим, —
сказал незнакомый
весьма даже
жестко.
«А
все-таки Шевалье
стоило бы памятник
поставить, —
подумал Смолин
с явным уважением. —
Сколько он за
эти годы правильных
парней воспитал…
Проколы бывали,
конечно, и неудачи
тоже, но все же
общий итог…
Общий итог
внушает уважение.
Еще и оттого,
что сам я — совсем
другого склада
человек. Ну да,
не дешевил, не
подличал, не
предавал — но
ежели зрить
в корень, ловкий
торгаш и не
более того, а
вот Шевалье
и в самом деле
воспитал немало
правильных
парней… А я
вот в жизни
никого не воспитал,
надо же…»
— Я
не иронизирую, —
сказал Смолин. —
Я просто-напросто
не люблю, когда
в отношении
меня пусть даже
теоретически
выдвигаются…
версии. Давайте
я тут же вам
все это, — он
сделал широкий
жест двумя
руками, — передам
из рук в руки?
Договор дарения,
трали-вали…
Распоряжайтесь
как знаете.
Горобец
тут же вмешался:
— Нет
уж. Если сэнсэй
хотел, чтобы
именно вы… Вы
извините, если
что, Василий
Яковлевич. У
всех нервы.
История больно
уж…
— Мерзкая, —
кивнул Смолин
серьезно.
— Загадочная, —
поправил Горобец.
— Да
нет, — сказал
Смолин. — Именно
что мерзкая.
— Вы
что-то знаете?
— Прав
был царь Соломон, —
сказал Смолин. —
Во многом знании
многие печали…
Не будем, ребята,
тянуть кота
за яйца. Ну конечно,
пару процентов
я оставляю на
случайности,
я же не господь
бог и не великий
сыщик. Но процентов-то
на девяносто
в чем-то я уверен.
Я не знаю, кто
его убил. Но,
кажется, знаю,
зачем. История
банальнейшая,
в общем: нашлась
компашка, которая
захотела заграбастать
себе под офис
здание «Рапиры».
Нет среди них
никого серьезного
— людишки, если
присмотреться,
мелочь во всех
смыслах… но
от этого, сами
понимаете, не
легче. Потому
что мелочь не
обязательно
труслива и
крови порой
не боится…
Добром Шевалье
домик ни за что
бы не отдал…
а силком отобрать
при нем, живом,
было бы затруднительно.
Вот и…