— Я их взял, как провиант для смерти. Если она? нас посетит, вот этими стариками я ее угощу! — шутливо отозвался другой.
В это время один из дремавших стариков приоткрыл глаза.
— А знаешь, малый, что я тебе скажу, — с насмешкой в голосе проговорил он.— Говорят, в спелый метили, а в неспелый попали. Ты слыхал такую пословицу?
Несмотря на палящий зной, изнурявший собравшихся, Бесиа и Симон неутомимо ходили среди толпы в отдавали распоряжения. Среди вожаков выделялись решительным видом крестьяне: Ростом Меджихуре, Петриа Мчедели и Тоидзе.
Иване тоже не отставал от других. Размахивая руками, он что-то внушал, советовал. Но было видно, что народ не очень слушается его указаний. Это замечал и сам Иване и злился, в душе грозя отомстить Бесиа, так быстро и легко лишившего его влияния среди крестьян.
Наступил вечер. В воздухе повеяло свежестью, и люди оживились. Снова наладили песни, затрубили в трубы и, несмотря на настойчивые советы многих не тратить для забавы пороха, стреляли столько, что воздух, казалось, пылал:
— Слушайте! — раздался призыв. — Хотим говорить!
Народ сдвинулся теснее к дубу. На дуб взобралось несколько человек. Среди них был Иване. Он уселся на самой заметной ветке.
— Слушайте, братья, — начал он раньше всех. — Мы выбрали старшим над нами и главным военачальником нашего ополчения Амбако Шаликашвили. Но, вероятно, Амбако изменил нам, иначе чем объяснить, что его нет сегодня с нами? Он нужен нам именно сегодня, а потом какой толк в нем? Он, конечно, офицер и понимает в военном деле, это, конечно, важно, и потому мы поставили его над собой! Но делать нечего! Справимся и без него. Он предал нас, я сам поведу войско!
— Долой предателя Шаликашвили! — закричали в толпе. — Веди нас! Мы пойдем за тобой. Мы поручаем наше дело тебе!
— Я требую, чтобы вы слушались меня. Завтра с утра мы пойдем по деревням избивать тех, кто нам изменил. Все, кто у нас на подозрении, будут привлечены к ответу, мы никого не пощадим. Мы отберем у них имущество и употребим его на пользу нашему делу. Я, признаться, сам очень обижен на многих. Можно ли изменять народному делу? И один случай особенно тревожит меня... Что мне таиться от вас? Бесиа повел нас к какому-то ученому человеку спросить у него совета. И что бы вы думали? Этот Георгий, ублюдок и подкидыш, оказался безбожником, неверующим. Наговорил нам такого, что мы чуть не сошли с ума. Но что рассказывать, тут среди вас есть люди, которые ходили с нами и слышали, какую ересь он нес тогда. Вся беда в том, что этот подкидыш Георгий в тот же день, оказывается, донес о наших планах и в Озургети, и в Кутаиси, и в Тбилиси, словом всюду, где есть русские. И русские с того дня, оказывается, в. полной готовности ждут нас! Вот что натворил Бесиа, вот как. он опутал нас!..