— Не выйдет, Иване! Не трать слов по-пустому, с сегодняшнего дня пришел конец господам! — закричали ему из толпы. — Подумайте, сколько прольется крови!..
— Пусть, пусть кровь прольется, мы крови не боимся!
— Посмотрим еще, какие вы храбрецы! Нададут вам жару и разбежитесь в страхе домой, — проговорил про себя Иване.
Он нагнулся к своему слуге, сидевшему рядом с ним на ветке, шепнул ему что-то и снова обратился к толпе:
— Братья, не слушайтесь ни меня, ни Бесиа. Вас много, у каждого своя голова на плечах, подумайте сами, как сделать лучше. Крепостное право установлено не вами, мужиками, не нами, дворянами. Не сегодня оно возникло, а существует с незапамятных времен. Вероятно, на это есть указание божие, и поэтому отрицать крепостное право не значит ли отрицать существование бога? Бог, он понимает лучше нас, что нам нужно на земле. Скажите мне, сколько вас здесь ни есть, видал ли кто-нибудь из вас мужика без барина?
— Не видали и не будет этого! — крикнул Козиа, слуга Иване. — Барин глава нам, а без главы мы никуда не годны. Мы собрались сегодня для борьбы с врагом, и всякий, кто будет мешать нам в этом, — изменник, подосланный врагами нашими. Где это слыхано, — жить без господ? Как детей родных, выращивают они нас! Это враг нашептывает нам на ухо! Надо пролить кровь и такого врага! Не так ли, спрашиваю я вас?
— Правильно, правильно! Мы не против господ, мы жаждем крови врага! — снова зашумели в толпе.
— Нет, братья! — заговорил Симон своим приятным голосом. — Как бы не впасть нам в ошибку! Крепостное право — ад на земле. Уничтожение крепостного права — дело, угодное богу и. полезное людям. Вам воем известно, что у меня крепостных не меньше, чем у других дворян, но я сам отказываюсь от своей власти над ними. Да поможет бог и моим крепостным и мне, ибо и они и я созданы одинаково. Если я буду им. добрым соседом, пусть они платят мне добром, а в остальном они будут жить сами по себе, я сам по себе. Если мой отец не пойдет на это, я заставлю его
силой.
— Да благословит господь твою речь, Симон! — загудела толпа.
— Напрасно благодарите его. Симон ничем не жертвует вам. Он давно уже принес в жертву одной бесстыжей крестьянской девке и кровь свою, и дворянскую честь, и мужество, и родню... В нем уже и не осталось дворянской крови...
Иване хотел продолжать, но Симон, красивое лицо которого загорелось гневом, схватил свое с серебряной насечкой ружье, прицелился и крикнул:
— Эй, ты, Иване, старая собака, замолчи сейчас же, а то как белку собью тебя с этой ветки и вырву твое змеиное жало!