— Мы пришли, чтобы избавить ваш кишлак от Каюма.
Но старик не сказал больше ни одного слова — только ползал по земле, а по его щекам катились слезы.
— Значит, душманы где-то здесь,— сделал вывод Латиф.— Дехкане забрали с собой жен, детей и скорее всего попрятались в окрестных полях. Банда наверняка отсиживается тут. Прямого боя Каюм не хочет, понимает, что не справиться ему с нами, а уйдем мы — он снова вылезет из норы.
Вокруг Латифа собралась вся группа — полвзвода солдат да горстка членов ДОМА.
— Выходит, для нас операция только начинается,— продолжал он.— Первая цепь ушла далеко, так что она не сразу подоспеет, если потребуется. Напороться на засаду можем в любой момент.
...Банда и вправду не ушла из кишлака Шолбофон, она затаилась в подземных кяризах рядом с кладбищем. Но не ушли отсюда и жители: Каюм взял их с собой заложниками, почти всех — и детей и женщин. Он рассчитывал, что, если его прижмут и заставят выйти, он пойдет на прорыв, пустив впереди дехкан, как щитом прикрываясь детьми и женщинами. В них-то стрелять не станут. Он, Каюм, слышал о таких уловках от Хаджи Кадыра. Это верный способ уйти невредимым.
Так рассуждал Каюм, узнав о том, что Шолбофон окружен войсками. Однако первая, самая мощная цепь солдат стремительно прокатилась мимо кладбища и, не обнаружив душманов, пошла вперед. Каюм выполз наружу и тут заметил группу Латифа. Растянувшись по улице, она медленно приближалась к кладбищу.
«Их мало,— подумал Каюм.— Человек пятнадцать юнцов и две девчонки».
Главарь мгновенно переменил свой план. Пятнадцать человек? Да он с ними справится в одиночку. Каюм приказал своим людям напялить паранджи: под этим нарядом легко спрятать не только автомат, но и гранатомет. Грешно, разумеется, мусульманину маскироваться под женщину, да такой прием был не нов. Люди Каюма уже не раз проникали под паранджой в город. Аллах прощал их. Простит и сегодня.
— Усядетесь возле мечети,— инструктировал Каюм душманов.— У этих гератских безбожников наверняка чувство жалости возьмет верх над осторожностью — подойдут к вам помощь предлагать. А вы их в упор огнем! Чтобы никто не уцелел, слышите! И сразу уходим отсюда.
...Группа Латифа заканчивала осматривать широкую длинную улицу, которая выходила на площадь. Справа находилось кладбище, переходившее в пустырь, слева — обширный сад, а между ними — мечеть. Осторожно, подстраховывая друг друга, бойцы двигались от дома к дому. И вдруг... У мечети, горестно раскачиваясь, сидели женщины, слышались стоны и приглушенный плач.