По дну лагуны неторопливо передвигается армада различных иглокожих морских ежей и звезд, голотурий, офиур... За два часа, проведенных в воде, мне, однако, не попалось на глаза ни одной звезды, о которой так много говорят и пишут в последние годы. Имею в виду «акантастер плаци» — «терновый венец». Единственный экземпляр этой «коралловой смерти» подняли наши водолазы со дна прохода Панна-Мун, который разделяет острова Багаман и Бонна-Ван. Славу убийцы, пожирателя коралловых колоний снискала себе эта звезда. Если живые рифы способны выдерживать постоянный мощный удар прибоя, то мертвые быстро разрушаются. Потому за нашествием «тернового венца» следят. Погасить феноменальную вспышку численности звезды пока не удалось. На Восточном Самоа власти объявили премию за уничтожение этих морских звезд. К тому времени «терновый венец» погубил семьдесят процентов коралловых поселений в районе банки Таэма.
Надо добавить, что из всех морских звезд только «терновый венец» ядовит. Токсическое вещество содержат его многочисленные шипы, сплошь покрывающие поверхность тела. Нечаянный укол причиняет мучительную боль и вызывает общее отравление...
Курицы-мегаподы
...Сегодня местные жители встречают нас уже как добрых знакомых. Накануне для них на «Каллисто» устроили праздничный обед и крутили мультяшки. Мои добровольные помощники ожидают меня на том же месте. Идем от одного капканчика к другому. Все захлопнуты, но дужками зажаты лишь... клешни крабов — пальмовых воров да рак-отшельник. Они оказались проворнее крыс. Пришлось переставлять ловушки подальше от берега. В полдень зашли в Каю.
Деревни на острове однотипны, как Черемушки. Хижины на сваях окружают чистую голую площадку. Здесь протекает жизнь островитян, суровая от природы, с которой тесно переплетена. Ловлю себя на том, что во время съемок невольно выбираю экзотику, которая и здесь быстро исчезает. Быстро и невозвратимо. Искусственное возрождение для туристов не в счет... Здесь, на Багамане, «глубинка» пока сохранила уклад, прекрасно изученный и описанный Н. Н. Миклухо-Маклаем. Многое из того, что вижу сейчас, было и сто, и двести лет назад.
У порога хижин дремлют старухи. Они уже не ходят на огороды и целыми днями сидят в деревне. Наряд их — юбки из волокон растений, свободно ниспадающие от бедер до колен. Еще бусы — разноцветные стекляшки из заморских стран или местные, из мелких ракушек и семян. Интересны подвески из толстых игл морских ежей — «гетероцентрус», что напоминают коричневые сигаретки с белым ободком. Тела испещрены насечками татуировок.