— Но почему? Ты же нашел мешки и изоляционную ленту у него дома.
— Но не провода, которыми Катрине связали руки. Фармер прав. Будь Пьер убийцей, он бы не оставил дома ни мешков, ни изоленты.
— Телефонный номер. Он же обвел его кружком в справочнике.
Я выпрямился, посмотрел на Викторию, стараясь не выглядеть виноватым.
— Нет, это не он.
— Но ты сказал…
— Да, сказал… Но, если честно, я сам обвел телефонный номер кружком. Тогда я не сомневался, что убийца — Пьер, но чувствовал, улик не хватает. Вот и решил добавить недостающее звено.
Виктория присвистнула, закатила глаза.
— Не уверена, что ты поступил правильно, Чарли.
— Я и сам в этом не уверен, но лучше мучиться угрызениями совести, чем сидеть во французской тюрьме за убийство, которого не совершал.
Виктория скрестила руки на груди. Я, конечно, понимал, что перегнул палку, но каяться не собирался. Вся эта история начинала сводить меня с ума. Словно я напоролся на какой-то чересчур надежный замок и сколько бы штифтов ни отжимал, чертова штуковина никак не хотела открываться. Причина, вероятно, заключалась в том, что я открывал замок, не разобравшись с принципом его работы. Стремясь найти разгадку, я лез и лез вперед, пытаясь взять напором, хотя, возможно, требовался совсем другой подход. Наверное, мне следовало отступить на шаг и взглянуть на ситуацию заново.
— Забудем о Пьере, — решительно заявил я. — Будем считать, что он ни при чем. И кто тогда остается?
— Тебе не понравится.
— А ты попробуй.
— Ладно. — Виктория сложила руки домиком. — Повторю: убийца среди тех, кого ты знаешь.
— Глупости. Давай не будем ходить по кругу.
Виктория опустила руки, поджала губы.
— Извини, — добавил я. — Но нас это никуда не приведет. Среди тех, кого я знаю, нет никого, кто мог бы это сделать.
— Бруно мог.
— Но зачем? Он продал картину с изображением Монмартра задешево. И понятия не имел о тайнике.
— И что с того? А вдруг он просто хотел убить Катрину.
— В моей квартире?
— Почему нет?
Я покачал головой, поднялся со стула, прошел в угол, уперся ладонями в стены. Наклонил голову и зарычал.
— Тогда Пейдж, — предположила Виктория.
— Нет, — сказал я стене.
— Откуда тебе это знать?
— Я знаю! — Я сжал левую руку в кулак, ударил по правой ладони. — Извини, понимаю, что ты пытаешься помочь, но у Пейдж не было причин убивать Катрину.
— Тогда Франческа. Или кто-то из магазинной банды.
— С Франческой я встретился только вчера.
— Катрину убил человек, затянутый в эту историю, и Франческа знала о важности картины. Она знала все о планируемой краже из музея.
— Но, кроме кражи, ее ничего не интересовало. Не было у нее необходимости убивать Катрину.