Его улыбка примерзла к лицу, и он медленно огляделся, ища в толпе. Спустя мгновение он нашел. Это был Акерман, тот самый человек, которого он видел на платформе поезда.
И Акерман думал: "Огосподигосподигосподи…"
– Луиза, дорогая, – сказал Бестер. – Что-то я устаю. Как по-твоему – ужасно, если мы перекусим и пойдем домой?
– "Домой" – звучит хорошо, – ответила она. – Я могу устроить нам сандвичи.
Бестер попытался скрыть свою тревогу. На этот раз Акерман его узнал, в этом он был абсолютно уверен. Когда он проходил мимо, Бестер считал его поверхностные мысли. Он попробовал слегка углубиться и нашел адрес.
"Домой" звучит хорошо". Мысли Луизы отзывались в его голове мучительной горечью. У Альфреда Бестера, похоже, никогда не было дома.
– Куда-то собрался, Жюстин? – тихо спросил Бестер.
Склонившаяся фигура замерла, перестав заталкивать вещи в чемоданчик, и медленно сжалась.
"Так это вы," – передал он.
– Ш-ш-ш. Говори со мной, Жюстин. Как давно мы не виделись? Семь лет?
Пожилой человек медленно повернулся к нему лицом.
– Примерно столько. Я удивлен, что вы помните меня, мистер Бестер.
– Ты был хорошим человеком. Верным Корпусу. Поверь мне, таких, как ты, я замечаю. – Он снова взглянул на наполовину упакованный чемодан. – Ты как будто спешишь. Помочь?
– Вы следовали за мной?
– Вчера ты практически указал, где остановился. Я не думал, что ты станешь возражать, если старый друг нанесет тебе визит.
– Н-нет, конечно, нет. Могу я… э… предложить вам что-нибудь выпить?
– Хорошо бы воды, – отозвался Бестер. – Просто большой стакан холодной воды.
– Разумеется, – Акерман вышел в кухню. Бестер молча закрыл за собой дверь и встал у окна. Из отеля открывался вид на Венсеннский лес, обширный парк для гуляний. Группа детей в школьной форме играла в футбол на лужайке под присмотром пары монашек.
Акерман вернулся с водой.
– Это вам, сэр.
– Больше нет нужды в "сэре", Жюстин. Я теперь гражданский, прямо как ты. Пытаюсь жить тихой жизнью, прямо как ты.
– Да, с… мистер Бестер. Это все, чего я хочу.
– Ты в бегах?
– Нет, сэр. Я отсидел два года в тюрьме, а затем меня выпустили условно. Я вышел почти год назад.
– Сожалею, что так случилось, Жюстин, но, в конце концов, для тебя все уже позади, не так ли? Хотел бы я иметь возможность сказать то же самое, – он поднял глаза и улыбнулся. – Но, представляю, мне они дадут больше двух лет, как думаешь?
– Думаю… да, мистер Бестер. – сказал Акерман очень осторожно. Он все еще держал воду. Бестер взял ее и отпил немного.
– Ужасная штука – война. В действительности произошло то, о чем я никогда не помышлял. Я никогда не верил, что увижу наших телепатов настолько разобщенными, бросающимся друг на друга, как свора изголодавшихся собак. И даже позже, во время процессов – кое-кто из моих самых старых и близких друзей продал меня, дал показания против меня. Пошли на сделку, чтобы спастись самим. Скажи-ка, ты же лично надзирал за казнями по крайней мере пяти наших военнопленнных. Как это ты ухитрился получить всего два года?