Джульетт начала обдумывать план. Надо немного поесть и выпить чаю, чтобы успокоить желудок. Потом надеть теплое белье, свежую одежду и зимние ботинки, рукавицы и шапку. Тогда можно будет добраться до соседей. Они едва знакомы, но позвонить уж точно пустят. А именно телефон ей и нужен: один звонок шерифу, и все ужасы останутся позади. Женщина развернулась к дому, но тут же голова закружилась, перед глазами запрыгали черные точки, а желудок сжался. Джульетт замерла, опершись руками о колени: уж пусть лучше стошнит на снег, чем на пол в гостиной. Но тошнота схлынула, и перед глазами прояснилось. Она с облегчением выпрямилась и мазнула взглядом по двери и краю крыши.
На крыше сидел волк. Из его пасти показался ярко-розовый язык и прошелся по щекам и усам. А потом волк напружинился и…
Джульетт влетела обратно в дом и заперла дверь. Звука, с которым зверь приземлился на утоптанный снег, отсюда было почти не слышно. Джульетт помчалась в ванную, уверенная, что теперь-то ее уж точно вырвет. На бегу в голове колотилось: «Глупая, какая же глупая! Нельзя выходить из дома! Выйти в твоем положении значит…»
Выйти значит умереть.
Полицейский внедорожник стоял у обочины с распахнутой со стороны водительского кресла дверью. Фары выключены, внутри темно. Кто-то предположил, что кончился бензин и сел аккумулятор, но машина простояла здесь всего пару часов, так что реальное объяснение окажется, наверняка, посложнее. О происшествии Винчестеры узнали из радиосообщений вскоре после памятного путешествия а-ля «Хизер. Туда и обратно». К тому времени, как они прибыли на место, тело помощника шерифа уже увезли. Сэм подслушал что-то про насекомых, но не придал значения: ничего оригинальнее комнатной мухи они в городе не видели.
Уже начало светать. Желтая лента с большими черными буквами «НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ» огораживала автомобиль и терялась в зарослях. Внутри сновали люди в форме: что-то фотографировали и измеряли. Другие собрались маленькими мрачными группками и тихо разговаривали. На Сэма и Дина никто не обращал внимания, пока от одной группки не отделился шериф Бекетт. И выглядел он отнюдь не приветливо.
— Ну хватит, парни, — сказал он. — Хорош мне вешать лапшу на уши насчет всей вашей журналистики. Вы только и делаете, что катаетесь по местам преступлений, и что-то я ни разу не видел, что бы вы что-то в округе снимали или записывали. У меня здесь только что убили помощника и друга, так что мне не до шуток. Или вы сейчас все как на духу выкладываете или я вас арестую для профилактики.