«Может, выживет, а может, и нет», — неопределенно сказали Далиным родителям в реанимации. Молнии в Литве этим летом охотились за многими. Вот так же точно убило двух женщин примерно того же возраста, что и Даля. Но чтобы после такого мощнейшего удара человека удавалось вернуть к жизни, медики не помнят. Родители Станиславас и Доната Довидайтисы, в ту ночь так и не заснули… Отец приходил в себя от радости — ему-то прокричали с улицы, что дочку убило, а она хоть и не шевелится, но вроде бы жива. Мать, наоборот, плакала от ужаса и без конца вспоминала утренний сон, вдруг оказавшийся пророчеством: приснились ей умершие родители. И с ними Даля в разорванной одежде — точь-в-точь, как она несколько часов спустя лежала на поле.
А утром Даля неожиданно для всех открыла глаза. «Наверное, умирать мне еще было не время, — философски объяснила она потом свое воскресение. — Что со мной, где я?» — спросила она медсестер, напряженно вслушиваясь в их слова, — уши у нее как будто бы были заложены ватой. «Не может быть! Это просто солнечный удар!» — категорически отрезала после их рассказа. Потом посмотрела на безобразное красное пятно на шее, от которого тянулась, опутывая тело и выныривая где-то под коленкой, длинная кровавая веревочка, на опаленные волосы, на перепуганную дочку и постаревших родителей — и только тогда по-настоящему испугалась.
Божья кара? Или отметина?
Вообще говоря, гром и молния в литовских поверьях означают больше, чем просто стихию. Помните сказку про русалку Юрате и рыбака Каститиса? Будто бы полюбили они друг друга, а самый главный литовский языческий бог Перкунас разгневался, напустил на них молнии и разрушил янтарный замок — вот почему Балтийское море кусочки янтаря на берег и выбрасывает. Шутки шутками, но в литовских поверьях до сих пор считают, что если в твой дом ударила молния, значит ты круто нагрешил — просто так небо тебя наказывать не будет. Молний боялись, а маленьких детей в деревнях заставляли креститься, как только с неба неслись первые громовые раскаты. Мне рассказывали историю одной реально существовавшей в Литве женщины по прозвищу Московчиха, которая в несчастном 1924 году написала донос на своего двоюродного брата Савелия Малиновского — на имущество позарилась. Того сослали в Сибирь, а алчную сестрицу всю жизнь потом преследовали молнии. Сначала во время грозы сгорел дом — она переселилась в хлев. Через полгода молния ударила и туда. Переехала в баню — еще через некоторое время небо испепелило баню. И умерла она страшно: прокляв все на свете и распродав имущество, поехала к дочке в Ленинград.