– Не волнуйся.
Мужчины поднялись вверх по лестнице, а Андре вернулся на кухню.
Когда Ральф и Эл залезли на чердак, они открыли брезентовые сумки и вытащили маленький складной стул, дрель со стальной насадкой, поднос с бутербродами, две банки тушенки, цейссовский бинокль для наблюдения в притушенном свете и двух живых хомячков, которым ввели по 3/4 миллиграмма промазина. Двое начали работать.
– О, Эрнестина будет гордиться мной, – подумал Эл, когда они начали работать.
В самом начале Эл упорно сопротивлялся этой идее.
– Ты совсем спятила, женщина. Я не хочу связываться ни с каким Перри Поупом. Эта сволочь так вопьется мне в задницу, что я никогда не увижу дневного света.
– Да не беспокойся ты о нем. Потом он уже никогда никого не побеспокоит.
Обнаженные, они лежали с Эрнестиной на заполненном водой надувном матрасе.
– Слушай, детка, какое тебе дело до всего этого? – допытывался Эл.
– Он – колючка.
– Эге, детка, мир полон колючек, но ты же не собираешься посвятить свою жизнь сбиванию их головок?
– Хорошо. Я делаю это для подруги.
– Трейси?
– Да.
Ему нравилась Трейси. Они обедали вместе в день ее освобождения из тюрьмы.
– Классная дамочка, – согласился Эл, – но почему мы должны совать наши шеи в петлю ради нее?
– Потому что, если мы не поможем ей, ей придется привлечь кого-нибудь другого, не такого шустрого как ты, и ее схватят за задницу и сунут назад в тюрьму.
Эл уселся на кровати и внимательно посмотрел на Эрнестину.
– Неужели это так много значит для тебя, детка?
– Да, милый.
Она никогда бы не смогла бы объяснить ему настоящую причину, но точно знала, что не может допустить возвращения Трейси в тюрьму к Большой Берте. Дело касалось не только Трейси, оно касалось и ее самой. Она сама стала покровительницей Трейси, и, если бы Трейси попала бы снова в лапы Большой Берты, это стало бы поражением Эрнестины.
Но она только сказала:
– Да. Это имеет для меня большое значение, сладкий. Ты сделаешь это? – Черт возьми, но я не смогу действовать один, – заворчал Эл. Эрнестина знала, что одержала маленькую победу. Она начала опускаться, покусывая его длинное стройное тело. И мягко промурлыкала:
– А разве старина Ральф не должен был освободиться несколько дней назад?
***
В 18.30 двое мужчин вошли в кухню, пыльные и вспотевшие.
– Он починен? – спросил нервно Андре.
– Это было совсем дерьмово, – информировал его Эл. – Видишь ли, у вас тут был конденсатор, который закорачивал на постоянном и переменном токе, и при этом…
– Никогда бы не подумал, – перебил Андре нетерпеливо, – так вы починили его?
– Да, все они вылечены. Через пять минут он уже будет работать как новенький.