"Дай ему помереть", сказал я. Смерть есть нечто, что я начал уважать, когда она представляет - как это было с Деннаром - новые возможности для триумфа.
Скрипучий звук сорвался с губ Зи. Что-то вроде: "парень". Рот остался открытым. Как и глаза.
Лупе пощупала пульс у него под челюстью и отдернула руку. "Эдди", сказала она, а когда я промолчал, крикнула: "Эдди, черт побери! Ты там?"
"Что?", спросил я. Я подумал, что крик выводит меня на определенный военный уровень, что я ассоциирую крики с боевым режимом.
"Ты что-то должен сделать, мужик!", крикнула она. "Этот puto Чилдерс хочет взять нас за задницу. Ты должен помочь мне, Эдди."
Ее повелительное наклонение тоже завело меня. Она, похоже, думает, что командует. "И что ты хочешь, чтобы я сделал?"
"Хрена я знаю!" Она отскочила от трупа Зи. "Всадники. Может, мы сможем найти всадников."
Я ждал.
"Если они независимы от Монтесумы", сказала она, "может, мы сможем заставить их помочь нам."
"Как?"
"Эта хрень, что ты колешь, превратила тебя в идиота? Придумай что-нибудь?"
Поблескивание в левом глазу Зи привлекло мое внимание. Пока я смотрел, оно превратилось в настоящий блеск. Лупе увидела его и попятилась еще дальше. Через несколько секунд крупинки блестящего песка начали сочиться из глаза вниз по щеке Зи, образуя рядом с ним небольшую кучки, размером с маленький муравейник.
Лупе перекрестилась.
Как только последняя песчинка выпала из глаза, поблескивающая кучка начала уплывать от скалы, поначалу медленно, но набирая скорость, пока не помчалась на юг маленькой серебряной змейкой и исчезла. В течении почти всего процесса я не шевельнулся. Никакая куча песка не может испугать сэмми - я намеревался лицом к лицу встретить представляющую ею опасность. Но прямо перед тем, как серебряная змейка набрала скорость, я, действуя импульсивно, рубанул ребром левой ладони, оттяпав ей хвост. Мне хотелось верить, что немного моей личности, принадлежавшей Эдди По, пробилось до сердцевины ситуации и заставила меня так поступить, но в действительности, я думаю, это было деяние мачо-сэмми, оказавшееся блестяще идиотским. Песчинки нежно прилипли к ладони, одев ее тонкой пленкой, а потом застыли неподвижно.
"Стряхни их!", сказала мне Лупе, глядя на песок, охвативший мою ладонь.
Я не был склонен повиноваться ей.
"Идиот!.." Она скорчилась рядом со мной, и с помощью лезвия перочинного ножа, который достала из кармана на бедре, она осторожно отслоила пленку, и перенесла ее на платочек из такого же красного шелковистого материала, что и ее красная блузка. Потом завязала платочек узлом и вручила мне. "Держи!", сказала она.