— Не заставляй ее ждать, — сказал старик. — Они этого не переносят.
— Да, сэр.
— Давай, дуй.
Джон-Грейди встал. Сокорро скрылась в доме. Он опустил взгляд на старика:
— И все же вы полагаете, это не такая уж хорошая идея, я правильно понял?
— Насчет чего?
— Насчет жениться.
— Я этого не говорил.
— Но вы так думаете, верно?
— Я думаю, надо следовать велению сердца, — сказал старик. — Это все, что я думаю по любому поводу.
Двигаясь по Хуарес-авеню в толпе туристов, на углу он увидел знакомого мальчишку-чистильщика и помахал ему рукой.
— А! Идете небось на свидание со своей девушкой, — сказал мальчишка.
— Нет. Иду повидаться с другом.
— А она по-прежнему ваша novia?[174]
— Да, конечно.
— И когда свадьба?
— Очень скоро.
— Она сказала «да»?
— Сказала «да».
Мальчишка ухмыльнулся:
— Otro más de los perdidos[175].
— Otro más.
– Ándale pues[176], — сказал мальчишка. — Тут я помочь не в силах.
Джон-Грейди вошел в бар «Модерно», снял шляпу, пристроил ее среди других шляп и мелких музыкальных инструментов на длинную вешалку у двери и прошел к столику рядом с тем, что был зарезервирован для маэстро. Бармен через весь зал кивнул ему и поднял руку.
— Buenas tardes[177], — сказал он.
— Buenas tardes, — ответил Джон-Грейди.
Сел, сложил руки перед собой на скатерти. За столиком в углу сидели двое престарелых музыкантов в заношенных сценических костюмах, они ему вежливо кивнули, признав в нем друга маэстро, он кивнул в ответ, и сразу к нему заспешил по бетонному полу официант в белом фартуке. Подошел, поприветствовал. Джон-Грейди заказал текилу, официант поклонился. Будто клиент тем самым принял важное и очень правильное решение. С улицы доносился детский гомон, выкрики бродячих торговцев. Прямоугольный столб света от забранного решеткой уличного окна прорезал пространство у него над головой и бледным трапецоидом косо утыкался в пол. В его центре, будто экспонат, выставленный на обозрение в погнутой и покосившейся клетке, сидел и мылся огромный светло-рыжий кот. Кот встряхнул ушами и зевнул. Потом повернулся и стал смотреть на Джона-Грейди. Пришел официант, принес текилу.
Смочив языком тыльную сторону запястья, Джон-Грейди посыпал его из стоящей на столе солонки солью, пригубил текилу, взял с блюдца ломтик лимона, стиснул его зубами, положил обратно на блюдце и лизнул соленое запястье. Потом еще раз пригубил текилу. Музыканты сидели молча, наблюдали.
Выпив текилу, он заказал еще. Кот куда-то делся. Клетка света на полу переместилась. Через некоторое время она поползла вверх по стене. В соседнем зале официант включил свет, вошел еще один музыкант и присоединился к первым двоим. Потом, об руку с дочерью, вошел маэстро.