– Я ушла от него, а через время узнала, что беременна. Хотела ему об этом сказать, но он вычеркнул меня из своей жизни, сменил телефоны. Я подумала, что так даже лучше. Для него Пашка стал бы предметом гордости, а не любви Он бы фотографировался с ним, водил на разные презентации, показывал ребенка друзьям, хвастался бы перед ними, как на него похож сын, тратил бы на его развлечения большие деньги, он бы испортил ребенка. А я люблю Пашку. Боюсь, что если Чертков узнает о сыне, то просто отберет его у меня, – Дашкова протянула фотографию ребенка пиарщице.
Жанна Громовик узнала знакомые черты шефа. Маленький Паша – копия большого Александра Евгеньевича, как она не заметила этого раньше, когда впервые увидела Дашкову с ребенком.
– Какой ужас, ребенок самого богатого человека в регионе болен, а денег на его лечение нет. Лена, может, давайте ради Паши расскажем Черткову о сыне. Он поможет, я уверена, – взволнованно произнесла пиарщица, еще крепче обняв Дашкову за плечи.
– А я не уверена. Он потребует экспертизы, фотография не доказательство. Это унизительно, на выяснение отношений времени нет. Ребенок умирает. Жанна, у меня есть комната в коммуналке на первом этаже, она не стоит двенадцати тысяч долларов, но я готова ее продать или оставить в залог. Окна комнаты выходят на проспект. Соседка за хорошую цену готова продать свою часть квартиры. Помещение можно использовать под магазин или аптеку. Я хочу, чтобы вы нашли человека, который бы дал мне деньги, понимая, что он переплачивает. Жанна, вы очень умная, у вас связи.
– А вы останетесь без квартиры?
– Зато с сыном.
– Лена, где вы будете жить, когда выйдете из больницы?
– Не знаю.
У Громовик зазвонил мобильный, она посмотрела на экран айфона, номер ей хорошо знаком.
– Чертков звонит, – спокойно сказала она Елене, та вздрогнула. Дашкову всегда поражала способность этого человека появляться неожиданно, когда его персону поминали всуе. Он как будто считывал информационное пространство, от его проницательности не скрыться, он везде: в экране телевизора, в телефоне, в головах у подчиненных, которые, как оловянные солдатики, стойко служат и прислуживают ему. Пиарщица четко отвечала на вопросы шефа, а тем временем фотография ребенка, лежащая на столе, стала передвигаться по шершавой поверхности накрахмаленной скатерти. Дашкова заметила аномальное явление, набожно перекрестилась, схватила фотографию Паши и положила ее назад в сумку.
Жанна закончила разговор.
– Он хочет, чтобы я организовала пресс-конференцию. Его помощника Зюскинда менты арестовали. Знаешь Веню? – спросила она у Елены.