Тонкие черты лица на портрете изучены, самые важные слова мысленно и вслух произнесены, прошла вечность. Анатолий походил по комнате, посмотрел в окно, а когда увидел, как за стеклом быстро тает первый снег, вдруг осознал – на улице зима. Жить, как хочется жить…
Впервые со дня похорон Анатолий вошел в комнату жены, открыл уверенным движением руки шкаф-купе, достал ее любимое черное платье, поднес его к помятому лицу, страстно вдохнул запах. Он обнял силуэт Тони, который запечатлели самые точные в мире швейные лекала, оставившие неизгладимый след на шелковой тонкой ткани. Птаха включил музыку и стал танцевать с маленьким французским черным платьем. Тоня любила слушать эту мелодию, тонко раскрывающую «Запах женщины», раньше Анатолий не придавал этим мелочам никакого значения, а сейчас открыл важную тайну, когда женщины нет, ее запах продолжает жить. Он стал по очереди открывать маленькие ящики в шкафу, доставать чулки, кружевные трусики, длинные жемчужные бусы, белые перчатки Их Тоня надевала один раз в жизни на свадьбу. Гипюровые, прозрачные, она их сохранила, стопроцентная женщина, подумал Птаха. Рыться в вещах жены так интересно, как будто открываешь женщину заново.
– Тоня, Тоня, Тонечка, – прошептал Птаха, а в ответ услышал ее любимую мелодию, вызывающую бурные воспоминания.
Птахе, вдруг, захотелось купить Тоне еще одну шубу, самую дорогую, длинную до пят, как она хотела, из шиншиллы. Постелить меховое изделие к ее ногам, в знак огромной признательности и любви. Анатолий улыбнулся, взял в руки любимый флакон туалетной воды «Gucci Guilty» и побрызгал пространство вокруг себя, сильно запахло Тоней. Пока этот флакон не закончится, Птаха помнит, как пахнет любимая единственная женщина, его мечта. А если купить новый флакон духов, а затем еще один и еще, то с Тонечкой он не расстанется никогда. На дорогом трюмо из светлой карельской березы, с кривыми резными ножками, стояла кокетливая косметичка, красный лаковый чемоданчик, кладезь женских тайн. Птаха достал пудру, тушь, набор теней, кисточки из беличьих хвостиков. Самой большой и пушистой кисточкой он провел вокруг своих красных, воспаленных глаз, как приятно, будто Тонечка дотронулась кончиками нежных пальчиков к его уставшим, заплаканным глазам. Среди прочей ерунды Птаха увидел небольшой листик бумаги, он развернул его и прочитал: «Любовь моя, я не могу жить без тебя. Увидимся завтра, как всегда, на нашем месте в 11 часов. Целую. Твой Олег».
– Господи, что это?! Какой Олег? – закричал Птаха, как будто у него сосед занял миллион долларов, и теперь никогда его не отдаст.