– Телевизор и музыкальный центр вам, дорогие мои, пригодятся, – продолжил речь Чертков. – Но скоро новый год, поэтому своих помощников я попрошу привезти вам сюда «Райское» шампанское для прекрасной половины и «Родненькую» для мужчин. А еще ёлку и мандарины…
– Ура, молодец, сынок! Уважил стариков! – закричали пожилые люди, встали с насиженных мест и долго аплодировали, даже Афанасий Петрович не мог их усмирить.
Александр Чертков задыхался от спертого воздуха, пропитанного нафталином, уриной, тухлым запахом пота. Старость омерзительна. Что делает с людьми время, как оно безжалостно уродует лицо, сутулит спину, деформирует мозги, лишает человека главного – цели существования. «Что нужно совершить такого страшного в этой жизни, чтобы доживать последние дни в этой государственной богадельне?» – злился Чертков.
В носу у Черта сильно зачесалось, он ненавидел запах нафталина, верный признак бедности, но сдержался, из последних олигархических сил. На этом его испытания не закончились. Пока журналисты отдыхали на фуршете, организованном фондом, Афанасий Петрович зря времени не терял. Чтобы разжалобить богатого гостя, директор дома престарелых повел Александра Евгеньевича и работников благотворительного фонда «Родня Задорожья», Раису Николаевну и Жанну, в отделение, где находились лежачие инвалиды, нуждающиеся в особом уходе.
На первом этаже за закрытой ободранной дверью, на которой клочьями висел красный дерматин, с новеньким глазком, президент фонда увидел ужасающую картину. Мужчины и женщины в возрасте от двадцати пяти и до девяноста лет, лишенные ног, рук, передвигающиеся на инвалидных старых колясках, парализованные и совершенно беспомощные, жили в этой части здания в условиях, приближенных к полевому госпиталю времен второй мировой.
– Мы сюда никого не пускаем, сами видите, Александр Евгеньевич, какие у нас условия. Нищенствуем. Вынуждены были установить замок и глазок в двери Подопечные отсюда бегут, а журналистам здесь медом намазано. Все сенсации ищут. Как вы видите, в этом особом отделении в основном находятся молодые люди с тяжелыми увечьями, изгои так сказать общества, родители умерли, а близкие их сюда привезли. Одним словом, это наши отказники.
– Я думал, только от младенцев отказываются, – удивился Чертков.
– Наши подопечные получают мизерную пенсию по инвалидности, вот на эти деньги мы их и содержим, – выслуживался перед спонсором Тушкин.
По коридору, опираясь только на свои сильные руки, ползли две безногие женщины, они мило беседовали и кокетливо улыбались гостю. Не каждый день в вонючем коридоре казенного заведения встретишь неженатого олигарха!