По рядам прокатилась волна потрясенных мальчишеских возгласов.
— И-и-я-х!..— сказал, в свою очередь, Берт.
— Прив-е-е-ет, — задорно протянула эльфийка, стискивая кулак.
— У-а-ах!.. — дернувшись, ответил юнец.
Мысли носились в его голове, как перепуганные куры. Боже мой, куда он попал? Что же они делают? Они же матери, сестры, тетки! Дикость! Немыслимо!
Подростка несколько отвлекло движение большого пальца Мегеналь по его головке. Он ахнул.
— Чувствительный, а? — осведомилась эльфийка, продолжая улыбаться. — Смотришь на меня, будто привидение увидел.
Напротив, Берт был всецело уверен, что девушка сделана из плоти — более того, именно плоть его и интересовала, если уж быть до конца честным. В отличие от Нээль, которая смотрелась физически развитой в основном лишь в сравнении с худосочной Шиаль, подтянутость этой девушки бросалась в глаза. Ее тело, не бугрившееся, к счастью, мышцами, выглядело в меру рельефным и жилистым, контрастные из-за яркого солнца тени подчеркивали это особенно выгодно. Крупная грудь с почти плоскими сосками и четкими ореолами казалась настолько тугой, будто вот-вот лопнет. Наверняка это было какой-то жестокой иллюзией, что член Берта находился у такой женщины в руке. Только ощущения от ее движений убеждали в обратном.
Не прекращая их, Мегеналь стала смотреть, что делают другие участники ритуала. Подросток, не рискуя напороться на ее взгляд, какое-то время жадно разглядывал тело эльфийки, заприметив и родинку на животе, и дорожку светлых волос, уходящую в темноту между бедер. Представив, как ладонь Нээль медленно сползает по ней вниз, как соприкасаются груди двух женщин, юноша невольно издал глухой стон сквозь сжатые зубы
Несмотря на сильное возбуждение, никогда еще мальчик не чувствовал себя так зазорно — даже тогда, в комнате Нээль. После каждого его движения, взгляда, звука накатывала волна стыда. Она катилась как будто сверху, из головы Берта, где были аккуратно сложены представления о приличиях, рамках морали, цивилизованности, и натыкалась на идущую снизу волну наслаждения, рождая мучительный водоворот, в котором беспомощно барахтался парень.
Воздух постепенно наполнялся голосами: кто-то из мальчиков жалобно поскуливал фальцетом, кто-то порыкивал баском. Солировала в этом распутном хоре молодая эльфийка, чьи несдержанные стенания медом вливались в уши Берта. Он решился, наконец, оторвать взор от грудей Мегеналь, которые колыхались, как наполненные до отказа водой каучуковые шары, и глянуть в центр поляны.