– «Дайна»
– Хочешь «Маяк 202»?.
– Ещё бы!
– Вот и договорились. Лучшего применения долларам ты сейчас не найдёшь.
Петька обрадовался сделке. У Коновалова в городе был подходящий знакомый, которому он и сбыл эту валюту. Добавил денег от продажи эликсира, и купил шикарный для того времени магнитофон «Ростов – стерео 001». Но не забыл и бабушку Фросю, которой подарил новую икону.
Ценовая политика Коновалова предотвратила ажиотаж. Эликсиром они торговали довольно долго, пока не угас интерес к бабушке Секлете. Петька собрал начальный капитал, кое-где подработал ещё, и перед армией купил сверкающую красным лаком «Яву». Служить он попал в Москву, где женился на коренной москвичке, и остался там жить в примаках. Вначале работал таксистом, но природа взяла своё, и во время перестройки он открыл магазин оккультных и магических предметов. Дела у него шли неплохо, ведь по большому счёту он был профессионалом в этой области.
Бабушка Секлета после того прожила больше шести лет. Она жила бы ещё, но однажды за ней не уследили, и она упала в погреб. На сей раз, бабушка убилась окончательно. Петька был в армии, и на похороны его не отпустили. Но он её не забывает, и приезжая в гости, первым делом идёт на могилку бабушки Секлеты, где поставил ей красивый памятник.
Пётр Сергеевич рассказывал и о других встречах с Коноваловым. По его словам, некоторые из них были просто сногсшибательными, причём в буквальном смысле, но о них речь впереди.
* * *
История знакомства с генералом Куропаткиным интересна сама по себе, но я опишу её в другом месте. Из-за одного странного обстоятельства Коновалов наотрез отказался встречаться с семьёй Куропаткиных. Тем не менее, пару раз я пообщалась с генералом в отставке Павлом Васильевичем Куропаткиным на его территории, и надеюсь, что продолжение будет.
Карьеру он сделал блестящую. Вскоре после истории с ночной бабушкой Куропаткин перевёлся в Волгодонск, где хорошо себя проявил и быстро дослужился до майора. Потом была академия и служба в Москве. Выйдя в отставку, он вернулся в родные места, и поселился в пригороде Ростова, оставив московскую квартиру младшему сыну.
Встретил он меня приветливо. Был он худощав, подтянут, и совсем не походил на карикатурных генералов. Во время беседы зашла речь о «ночной бабушке». Оказывается, Павел Васильевич эту историю не забыл, а когда я рассказала, что там было на самом деле, он разволновался, вскочил, потом сел, ударил кулаками по коленям, и воскликнул,
– Ну, Коновалов! Ну, паразит! Так завернуть! Сколько лет эта история во мне занозой сидела. В моей практике много было дел – простых, сложных и запутанных. И глухарей хватало. Но это стоит особняком. Прикрыли его сразу же, но я из любопытства решил покопаться. Или, если хотите, от уязвлённого самолюбия. Я ни секунды не сомневался, что это работа Коновалова, и воспринял как вызов милиции, и мне лично. И если бы хоть один следочек, хоть одна ниточка повели к Коновалову, то я бы потянул. Но то, что я обнаружил, ещё больше запутывало картину. Перелазову эта история тоже не давала покоя, и однажды он мне говорит,