— Вы поймите главное, — сказал комполка, — ваша задача прикрывать основную группу. Вам не надо ввязываться в затяжные бои. Если видите, что враги давят, сразу пикируйте к нам. Мы "мессеров" отгоним, а вы вверх лезьте. Как маятник, понимаете. Только отходите в сторону, где врагов нет, а то будет как с той парой, что вы сегодня сбили…
По мнению Виктора, они сбили не пару, а только одного "мессера". Второй, скорее всего, дотянул до аэродрома или сел где-нибудь в степи на вынужденную посадку. Но озвучивать свои мысли не стал. Раз начальство считает, что сбил – значит сбил. Начальству виднее…
Солнце уже начало клониться к закату. Было душновато, ветер совсем стих и нагретая за день земля щедро отдавала тепло. Пахло сеном и чабрецом. Виктор дремал, развалившись на траве, положив под голову свернутый реглан. Скорее всего, летать ему сегодня не придется – истребитель получил в бою более серьезные повреждения, чем он полагал. Оказались повреждены тяги рулей высоты, и теперь Богуш копался в самолете, исправляя повреждения.
В том бою, в его "Як" попал всего один снаряд и три пули. Снаряд оказался бронебойным и попал прямо в бронеспинку, под очень острым углом. На месте попадания осталась длинная полоска слизанного металла, да две дырки в перкалевой обшивке. Попади он сантиметров на двадцать ближе к носу самолета – вошел бы Виктору точно в бок. Одна из пуль попала в сдвижную часть фонаря кабины, пройдя в считанных сантиметрах от его головы. Но на эти повреждения можно было не обращать внимания, они могли оказаться смертельными, но лишь по счастливой случайности не оказались. Зато одна из пуль попала прямо в трос рулей высоты, почти его перебив. Это могло тоже могло окончиться очень печально – сажать самолет с помощью триммеров Виктору еще не приходилось, да и не факт что такое вообще возможно.
— Вставай, — растолкал Виктора Шишкин, — к командиру вызывают…
Пришлось снова лететь, на чужом самолете, прикрывать наши войска. Виктору достался истребитель Матвеева – сержанта из их эскадрильи. И тут он, что называется, почувствовал разницу… Внешне два одинаковых самолета, его и матвеевский, изготовленные на одном и том же заводе, одной и той же серии. Но если к своему истребителю Виктор никаких нареканий не имел, то матвеевская "семнашка" показалась ему тяжелым гробом. Истребитель был очень инертным, медленно разгонялся, и в полете его почему-то все время вело влево. Весь вылет Виктор боролся с норовистым самолетом, пытаясь привыкнуть к его поведению. Хорошо еще, что встреченная во время патрулирования четверка "мессеров" в бой не полезла. А иначе неизвестно чем бы все это могло кончиться.