Снир. А не кажется ли вам несколько странным, что ни одна душа их не замечает, даже сам главнокомандующий?
Пуф. Ну что вы, сэр! Если бы авторы не потакали лицам, которые хотят что-то услышать или подслушать по ходу действия, откуда же, спрашивается, взялась бы интрига в пьесе?
Дэнгл. Да-да, разумеется, это так естественно.
Пуф. Ну приготовьтесь, дорогой Дэнгл. Не пугайтесь. Сейчас будет палить утренняя пушка.
Пушечный выстрел.
Дэнгл. Вот это будет замечательно эффектно!
Пуф. Я тоже так думаю. К тому же это помогает зрителю освоиться с обстановкой.
Еще два пушечных выстрела.
Что за черт, откуда же три пушечных выстрела за одно утро, когда полагается всего-навсего один? Вечно вот такие сюрпризы в театре. Дашь им в руки что-нибудь удачное, так они до того рады, что и расстаться с этим не могут. Ну, как у вас там, пушка совсем отстрелялась?
Суфлер (из будки). Все, сэр, больше не будет.
Пуф. Ну, в таком случае, пожалуйста, музыку, что-нибудь понежнее.
Снир. Простите, а зачем музыка?
Пуф. Чтобы показать, что сейчас появится Тильберина. Ничто так не располагает публику к героине, как томная музыка. Вот она идет!
Дэнгл. А с нею кто? Наперсница, что ли?
Пуф. Да, вы правы. Вот они выходят на авансцену, обе убитые горем, под "Менуэт из Ариадны".
Томная музыка. Входят Тильберина и наперсница.
Тильберина.
Как шепчет утра сладкое дыханье
И будит красоту и глас Природы,
А на востоке ярким одеяньем
Уж одевает Феб лазурь небес.
Она всю ночь в объятьях темных мрака
Покоилась. Но мрак теперь ушел,
Цветы, аллея радуются солнцу,
И в упоенье нежный луч целуют
Ромашка и застенчивая роза,
Желтофиоль, левкой и маргаритка,
Шиповник, мальва и жасмин душистый,
И колокольчик нежный, и гвоздички
Махровые, простые, всех сортов.
За ними птички, пробудясь, щебечут,
И пенью их внимает темный лес.
Вот жаворонок, ласточка и зяблик.
Малиновка, кукушка, соловей!
Но мне - увы! - отрады не несут
Ни роза, ни гвоздика, ни левкой,
Ни колокольчик, ни жасмин душистый,
Ни соловей, ни зяблик, нет, никто!
Пуф. Прошу вас, сударыня, не забудьте о платочке.
Тильберина. Я думала, сэр... я прибегаю к платочку только при словах "о душераздирающее горе"!
Пуф. Нет, сударыня, прошу вас на словах "ни зяблик, нет, никто".
Тильберина (всхлипывает).
Ни соловей, ни зяблик, нет, никто!
Пуф. Превосходно, сударыня!
Дэнгл. В самом деле превосходно!
Тильберина.
О, душераздирающее горе
Вот участь злополучной Тильберины!
Дэнгл. Просто невыносимо, душа вон!
Снир. Да, действительно.
Наперсница.
Утешьтесь, госпожа моя. Кто знает,