Стыдно сказать: такой бардак назывался у них наукой. Это — явно по чьему-то недосмотру. Вот сейчас в науке наведён тотальный порядок: то, что одобрено Министерством просвещения — то и наука, а всё остальное — это лженаука. Сегодня даже девочки с улицы могут, при желании, отличить известного учёного от известного лжеучёного.
Знал бы Максвелл, что всё так будет! Знал бы он, как обойдутся с его теорией благодарные потомки! Эти потомки так и заявляют: Максвелл, мол, создал основу теории электромагнитного поля! Дяденьки, да вы читали «Трактат об электричестве» Максвелла? Вот же он там пишет:
«Электрическое поле — это часть пространства в окрестностях наэлектризованных тел, рассматриваемая с точки зрения электрических явлений. Она может быть занята воздухом… или это может быть так называемый вакуум, из которого удалили всякое вещество…»
Как в сельском хозяйстве поле — это участок земной поверхности, так и у Максвелла поле — это участок пространства. Т.е., Максвелл вкладывал в понятие «поле» чисто геометрический смысл. Максвеллу даже в страшном сне не могло присниться, что участок пространства может быть физической реальностью и обладать физическими свойствами. Знаменитые уравнения Максвелла — это вовсе не уравнения поля, это чисто формальные выражения для расчёта взаимодействий зарядов. Поэтому никакой физической модели поля у Максвелла не было, да и быть не могло. Лишь в самом конце «Трактата» он добавил пару условно-пророческих слов: похоже, всё-таки существует некая среда в пространстве между электрическими зарядами, и через неё-то, мол, заряды могут взаимодействовать — тогда, возможно, полученные выше уравнения сгодятся для описания этой среды… О, они сгодились, да ещё как! Великий Лорентц построил потрясающую физическую модель эфира. Механические натяжения и вихри в эфире подчинялись уравнениям Максвелла. Даже электроны Лорентц рассматривал как «местные модификации в состоянии эфира», подчиняющиеся тем же уравнениям! Эта теория была единственная, которая объясняла все известные на то время явления в оптике, электромагнетизме и теплоте! Но вскоре, с подачи Эйнштейна, эфир из физики выкинули — он ему мешал страшно. Что это — конец для теории поля? Да как посмотреть! Физически, это конец и был. А математически — это было только начало! Ведь уравнения Максвелла из физики выкидывать не стали — потому что на них и держалось всё то, что называлось эйнштейновским «принципом относительности». Вот и канонизировали Максвелла как светоча, который записал не абы что, а уравнения поля. Максвелл от такой канонизации, небось, в гробу перевернулся — ведь теперь о поле говорили не как об участке пространства, а как о физической реальности!