Ростислав снова ждал. Ждал гонца от Колояра Добрынича.
На пятый день впереди, в речной долине завиднелись каменные стены. Кмети оживились — скучно было целую седмицу идти по степи от Кубани до Терека, а после пять дней вдоль гор, да так ни разу и не подраться. Ростислав тоже почуял какое-то любопытство — ему постепенно становило в горах скучно. Удивляло только, что они уже подошли к городу так близко, а до сих пор не видно ни единого не то что там дозорного — ни охотника, ни земледела какого…
Проводники-ясы вмиг развеяли и княжье непонимание, и ожидание боя.
— Это пустой город, — равнодушно бросил смуглый горбоносый алан на сносном русском языке в ответ на недоумение князя.
— Как — пустой? — не понял Ростислав. Вышата подъехал ближе и тоже слушал с любопытством, выгнув бровь в усердии понять.
— Брошенный, — неохотно сказал алан.
— А чего он брошенный? — с жадным любопытством спросил Вышата, видя, что князь молчит.
Проводник поморщился, то ли от нежелания рассказывать, то ли от того, что слов найти не умел. Его неожиданно выручил неслышно подъехавший ясский князь Ахсар.
— Это хазарский город, — пояснил он, взглядом велев проводнику делать своё дело. — Его когда-то, сто лет тому твои предки разорили. Он Самандар звался.
— Семендер? — Ростислав повторил по-своему. — Тот самый?
Ясский князь молча кивнул.
— И что… там с тех пор никто и не живёт?
— Нет, княже…
Видно было, что и князю смерть как не хочется говорить про то.
— Нехорошее место, — обронил он словно между делом. — Говорят, там до сих пор мёртвяки не упокоились…
— Козарские? — голос Ростислава дрогнул. Совсем незаметно.
Алан не ответил. И так было ясно, что не словенские.
— Славята, — позвал Ростислав ничего особенного не предвещающим голосом. — Пошли-ка туда человек десять своих кметей. Пусть развалины эти прощупают.
А то, что это именно развалины, было теперь ясно — хорошо были видны и большие проломы в кирпичной стене города, и оплывшие от многолетних дождей давно не подновляемые гребни стен, и вежи с полуразрушенными кровлями, где догнивали обгорелые брёвна.
Десяток всадников сорвался вскачь — только пыль взвилась из-под копыт.
— Зря, — обронил, словно между прочим, ясский князь.
— Отчего — зря? — теперь вздрогнул уже не князь, а Вышата. — Проверят, нет ли засады…
— Здесь не бывает засад, — равнодушно ответил Ахсар. — Я же говорю — нехорошее место. Сюда никто не ходит, даже сами хазары.
Князь Ростислав в ответ только передёрнул плечами, но дозор отзывать не стал — плохое место плохим местом, а проверить не помешает. Всегда найдётся человек, который не боится никаких плохих мест.