Но Михаил не позволил испортить себе настроение моими происками и сообщил:
— Так ведь я сейчас на службе. Охраняю гражданку Веронику от бандитов. А своих коллег я предупредил, что обхожу участок. Я же участковый, это моя обязанность.
Михаил доел свой кусок и, вытерев салфеткой руки, открыл вторую банку пива:
— Хочешь полакомиться? — предложил он и многозначительно улыбнулся. — Тогда мы будем одинаково пахнуть… и наш «десерт» будет с пивным духом.
Я посмотрела на его ручищу, с перехлёстом обнимающую банку, и подумала, что под ней моя отнюдь не маленькая грудь прячется полностью. И смутилась. А вслух сказала:
— Нет. Без воблы я пиво пить не буду…
— Без воблы? — удивился Михаил. — Ты так избалована? Это же деликатес, на дороге не валяется. Надо знать точки, где его продают.
— А я недавно везла сюда десять килограммов этого деликатеса… И ещё чехонь.
— И где же этот клад делся?
— Украли… — ответила я и почувствовала озноб. — С этого всё и началось…
Михаил стянул меня с табуретки и усадил к себе на колени:
— Ты вся дрожишь… Хочешь рассказать свою историю?
— Да. Потом. После «десерта»… Погрей меня, Мишенька…
— Ты такая… трепетная… оттого, что чего-то боишься, или тебе так хорошо со мной? — спросил Михаил через полчаса.
— От всего, — честно ответила я. — Я уже третий день живу в жутком напряжении. Это невыносимо! Быть всё время на взводе… Не знаю, насколько меня хватит…
Михаил обхватил меня так крепко, что во мне что-то хрустнуло:
— Я никому не дам тебя в обиду, милая! Оставайся со мной… Навсегда.
— Не выдумывай, Миша! — ответила я без сомнений и без запинки. — Ты же сам знаешь, что это невозможно. Ты женат, у тебя сын. Я уверена, что скоро твоя Лидия одумается и вернётся. Ты ведь любишь её, вон как переживал вчера… А я… Я всего лишь твоё мимолётное видение… Птичка залетевшая на огонёк… Погреться… — Михаил затаил дыхание и я обласкала его грудь и плечи. — Не горюй, Мишенька… Всё у тебя наладится. Нам с тобой сейчас хорошо… вот и ладно. А дальше, как Бог даст. Давай не будем ничего загадывать, миленький!
Михаил навис надо мной и нежно погладил по голове:
— Вероника… Скажу тебе честно… Я не понимаю, что произошло со мной и не хочу знать, что будет. Но думать, что ты можешь исчезнуть из моей жизни… мне больно.
— А ты не думай. Ни о чём не думай. Просто живи этим днём. Каждый прожитый нами день остаётся нашим. И никто его не украдёт, никому не дано его изменить. Помнишь как в песне: жизнь это миг между прошлым и будущим…
…Телефонный звонок был требовательным и длинным, потому что Михаил не хотел подходить к телефону, оставленному на столе в гостиной. Но встать ему пришлось. Я надела свою тельняшку и тоже поднялась с постели. Разговор был коротким и, по видимому мало приятным, потому что на выходе из спальни я столкнулась с Михаилом. Лицо его было огорчённым: