Из расплывающейся массы человеческих (и не только) тел вырастало создание, отдаленно напоминающее дракона. Не будь я драконом, которого по умолчанию не может стошнить, я бы вряд ли от этого удержалась. Существо было настолько мерзким, что, боюсь, ни одно мое описание в должной мере не передаст этого.
Шкура, состоящая из лоскутов кожи различных созданий, тут и там проступающие ребра и хребты, уродливая морда, и глаза. Тут уж кто угодно стал бы слабонервным. Два огромных, если так можно выразиться, глаза, состояли из пятисот пар глаз убитых только что воинов. По своему строению они напоминали глаза насекомого, но вот почему то муха не заставляла меня содрогаться.
Нужно убить мага - а там глядишь и с этим уродом разберусь.
Воины не делали никакой попытки мне помешать. Они не бросались копьями, не стреляли из луков. Они даже голову в мою сторону не повернули.
Чудно, они еще и околдованы. Ну, этого можно было ожидать, когда пятьсот из них добровольно отдали свои жизни некроманту. Оставалось не понятным только зачем нужна шеренга за ним.
Я подлетела прямо к телеге и ударила молнией. Она столкнулась со щитом и разлетелась вокруг тысячей искр. Щит вздрогнул, но выдержал.
Раздумывать времени не было. И я стала посылать молнии одна за другой - могла бы конечно и огнем поливать, но молнии били сильнее.
И вот после четвертой молнии наконец стало ясно зачем нужна шеренга за телегой некроманта.
Воины по двое делали шаг вперед, касались ног некроманта, и падали замертво. И после каждого из них магический щит на глазах восстанавливался.
--Вот.... - В связи с дальнейшей нецензурной речью, дабы пощадить нежные чувства читателя, это предложение озвучено не будет.
Существо, которое все это время продолжало появляться из костей и кожи, наконец завершило свою трансформацию. Оно взревело, глядя на меня тысячей глаз. Взмахнув крыльями - стало ясно зачем воины отступили от полукруга - оно стало подыматься в воздух.
Я послала в него молнию. Она лишь обожгла его кожу, похоже не причинив никакого вреда. Еще бы - в конце концов оно не было живым. Мерзкое порождение больной фантазии.
А затем оно с ловкостью, которой я никак от него не ожидала, рванулось ко мне, и мы сцепились.
Рев ярости и боли сотряс горы.
Увы, это орал не мой враг, а я сама. Мерзкая тварь впечатала меня в горную гряду, лишь чудом не переломав крылья. О сломанных ребрах я старалась не думать. Как и кровоточащей груди, местами порванных крыльях, рваной ране на предплечье, и куче других более мелких царапин.