Теперь в её большой комнате стоят в углу лицом к стене десять разных портретов. Но это всё он, Никита… На некоторых он очень похож на её школьную любовь – Сергея Есенина, поэта всех времён и народов.
«Эй, Гиппократ, кончай онанизмом заниматься, в морг пора, покойники заждались, не все кишки сосчитал, а лежит…» «На тебя, буйно-психопатический, трупов не напасёшься», – так переговариваются Олег с Никитой в субботу. Зря прибежала Валя нетерпеливая утром под предлогом вернуть Олегу книгу «Кожные болезни». Никита вдруг сказал: «Приходи вечерком, когда нарежемся трупов и подобреем». Зачем пригласил, она и так прибежит… В его глазах мелькнуло что-то… Нет, не любовь… А если это любовь? Кино с таким названием смотрела, плача в темноте зрительного зала. Весь день, еле дождавшись вечера, вспоминала необычный взгляд. Во двор она входит, крадучись. Соседи Олега скандалят с ним. Считают, что Олег «залечил Порфирьевну до смерти специально, а завещание вытребовал обманом». Он посмеивается: «Собирают на меня компроматы: в милицию жаловались, что лечу на дому от триппера. Вот и лечи, можно сказать, задаром». Валька знает, – болезнь «нехорошая». Мама объяснила, – есть такие, научив в бане окатывать кипяточком: тазик и лавку. Валька по субботам ходит в общую городскую баню. Там из горячего крана хлещет кипяток. На стенке табличка: «Вначале открой холодную воду, потом горячую». Но не для Вальки эта чушь. Берёт из общей груды тазик и, открыв на полную, на вытянутой руке, как фокусница, крутит тазик под обдающей паром струёй. Зато чисто. К домику Олега она подходит, из-за угла высматривая: есть ли соседи во дворе? Они ведь могут подумать, что и она лечится. Как-то столкнулась на днях с двумя парнями, после которых Олег мыл шприцы, поставив кипятить их в металлическом ящичке (кипят постоянно, но с ней об этом ни гу-гу).
Она пришла, когда Олег и Никита ужинали, но ещё они нынче пили спирт. Валька принесла рулет, купленный в кафетерии на последние рубль пятьдесят: внутри сладкий мак, сверху шоколадная глазурь. Наливают и ей впервые, чуточку (спирт на дороге не валяется, а под замком хранится у Олега в диспансере). «…старичок буйствовал… Маниакально-депрессивный с проявлениями агрессии. Я сказал заведующему, что держать его в этом отделении опасно: всех переведёт из паранойи в психопатию. Инсулина нет». Олег выпил по-деловому и собрался: халат, перчатки, шапка… Валька вскочила. «А ты куда, или спешишь? – поглядел в сторону Олег. – Мне дежурство поставили». Валька вернулась послушно на стул (может, зря?) А Никита отвернул лицо: то ли смутился, то ли обрадовался. Уходивший ушёл. «Ты откуда такая красная?» – спросил Никита. «Из бани», – ответила она. «У нас в морге есть душ, моемся после занятий. Сегодня покойник попался тухлый, меня рвало, а профессор говорит: ’’Хирургом будешь, такая примета’’. Давай ещё выпьем». Валька сделалась пьяной.