***
Потом Яворский пришел снова.
Ковалевич открыла дверь и Яворский внимательно посмотрел на нее своими не то темно-зелеными, не то карими глазами, глазами странными, благородными и немного безумными. Он напоминал дворянина, офицера царской армии – такого же «неверного и порочного, как были они все». Но Ковалевич лишь мигнула и непринужденно улыбнулась.
– Яворский, – слегка кивнув, представился он. – Владимир дома?
– Катя Ковалевич. Мне кажется, вы забыли надеть сегодня шпагу, – усмехнулась она, впуская его.
– Простите?
– Ах, Яворский, – дядя спешно спускался по лестнице, – это ты. Моя племянница. Это Николас Яворский, мой друг. – С этими словами Володя пожал ему руку.
– Благодарю. Мы уже знакомы, – Яворский глядел на нее.
– Что ж, тем лучше. Пройдемте же на кухню.
Володя достал кружки.
– Дядя, я сделаю чай. – Повисла неловкая пауза.
Володя обернулся:
– Что ж…. Если хочешь.
– Да. У тебя ведь гости.
На слове «гости» она выразительно посмотрела на спину Яворского.
– Да, конечно. Николас, дружище, может, будешь чего-нибудь покрепче?
– О, нет, спасибо. Давно не пил домашнего чая.
Звук «немного скрипучего» голоса, как определила его Ковалевич, завораживал ее, эхом отдавался в голове, с диким гулом падал вниз, словно она ехала на американских горках.
– Что-то случилось?
– Нет.
Они сидели друг напротив друга – оба такие разные… Володя был добрым, что называется, домашним. Она знала, что когда-нибудь он женится, заведет детей и сделает все для их счастья и благополучия и будет счастлив сам. Володя никому не мог причинить зла, не мог предать, обмануть, унизить. Дядя был порядочным человеком. И он был ее дядей. Он не мог быть плохим еще и поэтому. Ведь в них текла, в сущности, одна кровь.
А Яворский? Каким был Яворский?..
У него зазвонил телефон, он вышел в прихожую. Ковалевич притаилась за углом.
– Марина?..
Через десять минут гость ушел, оставит дядю сидящим в одиночестве и раздумьях за чашкой чая, а ее, Катю, терзающуюся сомнениями: кто эта Марина?
Кто?
Брагимович заехал во двор дома на Малой стране на старенькой «Шкоде». На этот раз Яворский не заставил себя долго ждать.
Автомобиль шуршал шинами по каменным мостовым, ловко выруливал в маленьких переулках. Ехали по большей части молча, разговор завязался лишь на выезде из города.
– Так куда мы, черт подери, едем?
– Успокойся, сынок, – улыбаясь, отвечал цыган, сверкая передним зубом.
– Это бриллиант, – заглядывая сбоку, не слишком вежливо поинтересовался Яворский?
– Чистой воды.
Около полусотни миль снова ехали молча.
К вечеру добрались до города, которого – с удивлением обнаружил Николас – не было ни на одной карте. Гугл мэпс показывали на том месте превосходный широколиственный лес. На въезде в город Брагимович показал офицеру у шлагбаума засушенную красную розу. «Пропуск», – пояснил он Яворскому.