— Ты чего там наплел чекисту? — без обиняков спросил Перваков у Валерки. — Пугал?
— Зачем пугал? — ответил за него Смольников. — Многое непонятно. Кто такие, например, антидиггеры?
Искушенные хмыкнули. За всех ответил Перваков:
— Тут шпана московская обосновалась, почитай, с прошлого века, а то и с позапрошлого. Многие ходы они прорыли, чтобы способней из одного места в другое добираться на свои малины. Многие лазы только к ним и вели, охранялись тщательно. Потом в первую революцию ходами завладели боевики, изгнав наверх фартовую мелочь. Боевики, как правило, были из эсеров, они чаще всего масонам присягали в верности. После второй революции ни шпаны, ни боевиков в подземельях не осталось, и чекисты поделили с масонами всю территорию. Не совались туда масоны, где чекисты сохраняли контроль, и чекисты к масонам в гости не ходили. На пулю нарваться могли с той и с другой стороны. А когда товарищ Сталин навел порядок на земле, он велел Берии разобраться раз навсегда и со всем подземным миром. Это дело Берия поручил Кагановичу в тридцать третьем году, когда Лазарь Моисеевич возглавлял МГК партии. В тридцать четвертом Каганович отчитался перед Берией, а тот доложил Сталину, что под Москвой все спокойно. Лазаря Моисеевича повысили до Председателя КПК ЦК партии, а под Москвой появились антидиггеры.
— Когда еще диггеров не водилось, — хмыкнул Первушин.
— Как это? — не понял Смольников.
— Так Лазарь Моисеевич был первым масоном страны! — воскликнул Валерка.
— Помолчи, малой, — придержал Перваков и обратился к Смольникову. — Разве у вас не известно об этом?
— Я лично первый раз слышу, — улыбался Смольников, не зная, верить или принимать за шутку.
— Даже Берия, тоже масон, по ступеням иерархии подчинялся Кагановичу, — молвил Первушин.
— Зато Берия имел власть при Сталине большую и аккуратно пересунул Кагановича в наркомат путей сообщения, нашептав Сталину, что Каганович очень нужен с его талантами организатора на самом важном маршруте пятилетки — на железной дороге, — пошире объяснил Перваков. — Берии не хотелось делить подземку со своим шефом по масонской команде. Став полноправным хозяином подземелья, он контролировал организацию независимо от Кагановича.
— Ну и ну! — продолжал удивляться Смольников. — Как это все надо понимать?
— Очень просто, — пояснил Перваков. — На поверхности от глаз чекистов и родных советских стукачей ничего не спрячешь, а вот под землей все, что угодно. Пусть у вас там считают, — говорил он независимо, — будто вы держите под контролем каждый проход и переход, а на самом деле только третью часть. Если только третью. Спросите Воливача, почему он к нам за помощью обратился, когда Лужковский центр на Манеже строили?